дёрнулась как от тока и задрожала. На её лице отразился ужас.
– Прости… – пролепетала я.
Она быстро-быстро заморгала и задышала часто и неровно, как будто ей не хватало дыхания.
– Прости… О господи… Простишь ли ты меня когда-нибудь?! – крикнула я в отчаянии.
– Мне пора, – внезапно заторопилась Ника, не ответив и пряча шрам глубоко под клетчатый шарф. – Я побегу.
Что-то нарушилось в этом дне. Злая тень прошлого рассекла его, отшвырнув нас, таких радостных и близких мгновение назад, по разные его стороны. Я осталась здесь, на скользком пороге коттеджа, а бедняжка Ника невольно снова окунулась в тот давно минувший кошмар,
всерьёз надломивший её психику.
Надо же, как надолго осталась та история в подсознании младшей сестры, если даже лёгкое прикосновение к шраму превращает её в запуганного ребёнка…
– Спасибо… – глухо пробормотала я.
Маленький милый колобок в полушубке вздрогнул и, не произнеся ни слова, покатился к калитке, а я смотрела, как Ника открывает дверь и по узкой тропинке переступает короткими шажочками дальше, к своему «ниссану».
Шероховатость глубокого подковообразного шрамика всё ещё чувствовалась на кончиках моих пальцев.
Машина Ники медленно развернулась, выбралась с обочины на дорогу, и оттаявшие мысли поплыли в голове.
Значит, семнадцатого я находилась дома, как минимум с восемнадцати ноль шести (звонок Батниковой) до полуночи.
С пятнадцати минут седьмого Ника была со мной.
Ива со своим вечно обостряющимся холециститом уже неделю лежит в больнице.
Тони только позавчера прилетела из Франции…
Но кто же тогда звонил с моего телефона в десять часов ночи из Щепнёва?..
А как определить, что звонок был именно из Щепнёва?.. Ведь это известно только со слов звонившей, той, что выдавала себя за меня…
Поднявшись на второй этаж, я медленно распечатала новую пачку Mellory, вытянула длинную сигарету, привычным движением сунула её в рот и закурила.
Значит, я весь вечер была дома и никуда не отлучалась. Но как в таком случае быть с убедительным рассказом Алекса, который якобы нашёл меня в сугробе с кровью на щеке? И которому я якобы сообщила, что убила мужчину в Щепнёве?..
Что-то сверкнуло в глаза. Отблеск фары…
Бегло взглянув на дорогу, я заметила вслед за «ниссаном-жуком» Ники исчезающую на повороте длинную тёмно-красную машину. Очень напоминающую «ауди».
Глава одиннадцатая
Второй день я лежу в постели с градусником под мышкой. Лоб горит. Вчера температура снова подскочила, и пришлось заправиться лекарствами по самые уши. Какого чёрта я потащилась на эту дурацкую фотосессию шапочек Веры Судоргиной?.. Я вздыхаю. Причина проста – деньги скоро закончатся. Тони права: я не умею жить по средствам. Не
