такое проделывать нетрезвым.
– И у меня нет. Значит, не симуляция. Наверное. Меня так один юный Корректор развёл, но я до сих пор ни в чём не уверен. В общем, в Школе Корректорам постепенно выворачивают мозг хитрым образом, и они начинают видеть Мультиверсум таким, каков он есть.
– Это каким же?
– Без понятия. Но они все ходят в специальных очках, иначе, как выразилась одна девушка, «текстуры просвечивают».
– Звучит жутковато.
– На самом деле всё не так страшно, – он задумался. – Или так. Или ещё страшнее, не знаю.
– И кто там преподаёт, в этой Школе? Сами Хранители?
– Нет, что ты. Церковники. Церковь Искупителя, слышал?
– Довелось.
– Ну вот. А так-то, не поверишь, я там эти три месяца лекции читал. О срезах, которые видел, о причинах, по которым они могли сколлапсировать, и ещё о всяком. Но я не так много знаю, так что быстро выдохся. Учеников всего два десятка, а аудитория огромная. Наверное, когда-то много их было. Сидят, очками своими смотрят, слушают внимательно. Странно было сначала, но привык. Нормальные ребята, в целом.
– Сюда не спешил, я смотрю.
– Я же знал, что временной коэффициент. Извини. Теперь и не пойму, как быть. Мне бы лучше быстрее вернуться, а то они без меня родят.
– Родят?
– А я не сказал? Все три понесли чуть не в первую ночь. Ходят теперь такие загадочные, переглядываются. Мне даже не по себе становится иногда.
Он допил коньяк из бокала, подумал и признался:
– Да постоянно не по себе. Знаешь, такое ощущение, как будто я свою функцию выполнил. Меня не гонят, ни в чём не отказывают, но дальше я уже не особо и нужен. Вот я, как в Школе освободился, сразу рванул сюда, за Настей. А тут…
– Прости. Так вышло. Но теперь у меня есть УАЗик. Как я понимаю, на нём можно попасть в Альтерион?
– На нём практически куда угодно можно попасть. Кстати, ещё выпить есть?
– Объяснишь, как? Выпить нету, всё кончилось.
– Я с тобой поеду. И это не обсуждается. А взять негде?
– Буду рад любой помощи. А вот гастронома тут не построили.
– Слушай, там же цыгане, ты говорил.
– И что?
– У них наверняка есть.
– Предлагаешь к цыганам?
– Это древняя почтенная традиция – нажраться и к цыганам. Сам Пушкин не пренебрегал.
– Я им не доверяю.
– Мне они ничего не сделают. За меня говорил Малкицадак!
– Это что за хрен?
– Неважно. Верь мне.
И мы пошли к цыганам.
К счастью, Эли к тому моменту уже утомилась нашим пьяным трёпом и ушла спать, так что мы закрыли башню и отправились вдвоём. Ключ я предусмотрительно спрятал. Не знаю, кто там за кого и что именно говорил, но народец вороватый. Оказавшись на улице в темноте, понял, что куда более пьян, чем мне казалось – давно не пил помногу, отвык. Но мы всё равно
