я в себе, кое-что скрывает от остальных.
Иезавель
Ведьма-соблазнительница
Волосы длинные черные, глаза карие с поволокой, красивая, отвечает за выпивку в доме, похотливая, нравом неукротимая, меняет любовников как перчатки.
Айви
Ведьма-ботаник
Высокая, седые волосы заплетены в косу и уложены в пучок, глаза зеленые, носит очки в тонкой металлической оправе, вся в татуировках, дотошная, официальная хозяйка поместья, следит за всеми.
Табита
Ведьма-агорафоб
Имеет лицо упокоившейся ведьмы, происхождения африканского, носит платье с подплечниками, вечно хмурая, обидчивая, имеет домашнюю питомицу по имени Виджет, точит зуб кое на кого.
Квини
Ведьма-изобретательница / ответственная за сестринство
Носит дреды, как у Боба Марли, любит ходить в ботинках «Док Мартенс», грубоватая, нетерпеливая, хранит в карманах всякую всячину.
Руби
Отсутствует в поместье.
Очень необычная, яркая, несравненная.
Вырвана из привычной среды обитания.
1
Суббота, 23 октября Утро
За полчаса до сигнала тревоги, не звучавшего вот уже много десятков лет (четыре суматошные старухи и престарелая ворона сорвутся из-за него со своих мест в разных концах поместья и побегут к месту сбора), Урсула просыпается от настойчивого стука. Такое ощущение, что невидимый великан барабанит костяшками пальцев по оконному стеклу. Это очень плохой знак, первый в череде многих других.
Вырвавшись из паутины сна, Урсула кряхтя откидывает одеяло – эх, старые больные косточки. Урсула привыкла спать голышом, сейчас она даже более голая, чем при рождении (ибо была из того редкого числа младенцев, что родились в сорочке).
Шлепая босыми ногами по полу, Урсула подходит к окну и наконец понимает, откуда исходит этот странный стук: толстая ветвь ангельского дуба колотится о стекло ее окна на третьем этаже. Дерево сотрясают сильные порывы ветра, оно словно танцует шимми, что удивительно. Ведь многие женщины знают: надо танцевать так, как будто на тебя никто не смотрит. Хотя, впрочем, возможно, дерево трясется от страха.
Лес, почти подступивший к саду поместья Муншайн, тоже беспокоен. Деревья гнутся к земле, словно кланяясь невидимому хозяину. Угольно-черное небо вихрится, все птицы разлетелись кто куда, а деревья беспрестанно о чем-то перешептываются. То ли делятся секретами, то ли предупреждают о чем-то – Урсула не может разобрать, и это еще сильней выбивает ее из колеи.
Установленная на самой границе поместья огромная растяжка «Скоро здесь будет мегакомплекс Кричли Хэкл» трещит на ветру, словно разряды грома. Вот-вот разразится ливень – чтобы понять это, не требуются магические познания Айви.
Отвернувшись от зловещего пейзажа, Урсула направляется к календарю, чтобы отметить еще одну бессонную ночь. Даже трудно представить, сколько их было – до бесконечного много. Через два дня возвращается Руби, тогда-то и решится судьба Урсулы.
Потому что либо Руби знает правду, либо нет.
А если она все-таки знает, то, скорее всего, не захочет иметь с Урсулой ничего общего. От этой мысли перехватывает дыхание, грудь пронзает нестерпимая боль. Остается лишь надеяться, что Руби простит Урсулу, освободив ее от угрызений совести, которые хуже всякой тюрьмы.
Поглощенная мыслями о Руби, Урсула забывает надеть халат, присаживаясь возле секретера из красного дерева. Воскурив благовония из полыни и лавра, она смотрит, как кудрявится дымок, рисуя в воздухе письмена. Вдыхая сладкий аромат, Урсула берет лиловый шелковый мешочек и высыпает его содержимое себе на ладонь.
Это карты Таро, размером больше обычных, с потрепанными уголками. Сколько же бесчисленных часов провела Урсула за гаданием. Она тасует колоду. Хоть и ветхие, карты все равно потрескивают, рассыпая электрические искры. Разделив колоду на три части, Урсула начинает делать расклад, укладывая карты поверх гептаграммы [1], вырезанной ею на откидной створке секретера восемьдесят лет тому назад.
Первая карта по центру – это Башня. Два человека, сраженные ударом молнии, падают с крепостной стены, и их поглощает огонь. Урсуле тревожно, ибо Башня обозначает их поместье – если что-то угрожает ему, значит, и все сестры в опасности.
Вторая карта, уложенная поверх первой в положении «один час», обозначает, конечно же, Табиту. Это Десятка Мечей: человек лежит лицом вниз на земле, в спину его воткнуты десять
Гептаграмма – правильный многоугольник с семью вершинами (любой самопересекающийся семиугольник). –
