позвоню, Людмила, – мягко, но решительно произнес третий человек – мужчина, которого я не видела, потому что женщина и медик его загораживали. – Вы пока с Анатолием Ефимовичем посидите, может, водички ему…
– Ох, и правда… – женщина послушно отошла в сторону.
Я вытянула шею, но упомянутого Анатолия Ефимовича не разглядела, его закрывал жасминовый куст. Зато теперь увидела того, кто проявил о нем заботу, и это оказался хорошо знакомый мне человек!
– А это не отец ли Александр? – Ирка тоже его узнала.
– Он самый.
Я встретилась взглядом с батюшкой, он мне кивнул, но ничего не сказал – очевидно, у него в телефоне, приложенном к уху, как раз возник собеседник.
– Кто же она такая, эта бабка, если к ней сам настоятель примчался? – Ирка озвучила вопрос, который возник и у меня.
Батюшка Александр – мой старый знакомый. Можно сказать, из прошлой жизни.
В давние времена, когда он с легкостью откликался на свойское Сашхен, мы с ним вместе учились на филфаке. Но на третьем или на четвертом курсе мой приятель ушел сначала в академ, а потом и вовсе из универа. Лет десять, наверное, я о нем ничего не слышала, а потом как-то поехала брать интервью у энергичного священника, затеявшего в быстро растущем спальном районе строительство нового храма, и с изумлением узнала в нем своего бывшего однокурсника – теперь уже батюшку Александра.
С тех пор мы эпизодически встречаемся и общаемся, хотя я при этом всякий раз ощущаю неловкость. Как-то странно просить благословения у того, кому сама же подсказывала на экзамене по старославянскому! Мы же вместе ездили на уборку картошки и ходили по дворам, опрашивая старух, на фольклорной практике. В общаге жили на одном этаже и тусили в сборной компании филологов и историков. Яичницу на общей кухне жарили!
У Сашхена родители в кубанской станице жили, держали кур и привозили сыну в город трехлитровые банки с сырыми яйцами, выпущенными из скорлупы, – никогда ни до того, ни после я такой странной фасовки не видела.
А еще бывало, по ночам, истомленные жаждой, мы совершали бандитские налеты на уличный автомат с газировкой, из которого, если метко ударить кулаком в секретную болевую точку, можно было выбить порцию бесплатного лимонада. Лайфхак этот разведал именно Сашхен! И баллоны, в которые мы набирали халявную газировку, были его – из-под тех же куриных яиц.
Ушлый парень был мой приятель, весьма предприимчивый! Как-то в совхозе, где мы всем курсом по осени фрукты собирали, он договорился с местными парнями об интересном бартере: два ведра отборных яблок на пол-литра домашнего вина. И всех наших девчонок организовал, чтобы из сада с пустыми руками не возвращались! Уже тогда имел влияние на паству, так сказать. И если не опиумом для народа торговал, то домашним винишком…
– К нам идет! – Ирка подпихнула меня локтем.
Пока я предавалась воспоминаниям о нашей общей студенческой юности, отец Александр уже закончил телефонный разговор и двинулся к нам. Должно быть, встревожил его мой неотрывный
