делу. Ну как ратному… ножи кидать, да кулаком рукоятью в челюсть давать.
– Ярослава, одумайся, ты же царевна! – кошак и не думал отставать, а потому все путался под ногами.
– Тимофей, боишься, так и скажи, – произнесла, уже вылетая на палубу корабля.
М-да-а-а… Конек-Горбунок был… необычным. Уши огромные, похожие на ослиные, шкура серого цвета, в белых пятнах, копыта, два горба, морда… Вот морда была знатная. Огромный нос, торчащие из пасти клыки, с которых капала слюна. Взгляд светится алым. Жуть.
– Трубочист! – позвала я капитана корабля, который пытался достать кружащего над палубой Горбунка мечом. – Почему не свистишь?
– Ему мой свист по барабану! – выкрикнул парень.
– Иа-а-а-а!!! – произнесло то ли лошадь, то ли осел и ринулось в бой.
Стоит отметить, что крыльев у этого чуда-юда не было. Как летал – непонятно.
– Ярослава, отойди! – прокричал Бородач и задвинул меня к себе за спину. – Если он тебя клыками достанет, прощайте сто золотых.
– Вот все бы вам, разбойникам, о деньках думать! – выпалила я и, отпихнув мужика, помчалась на помощь к Трубочисту.
Встала рядом с ним и стала прицеливаться в Конька-Горбунка.
– Иа-а-а-а-а!!! – двугорбый помчался в нашу сторону, открывая зубастую пасть.
Я бросила нож и попала напавшему на летучий корабль чуду прямо в грудь. Тот взвыл, попятился в воздухе, потом резко замер и упал на палубу.
– Ну, ты даешь, Ярослава, – присвистнув, сказал Трубочист. – Страшная женщина.
– Сама не ожидала, – честно призналась я. – Свистун, ты же говорил, что он травоядный!
– Он был травоядным, когда я прилетал сюда в последний раз.
– А я говорил! – к нам подбежал кот. – Говорил!
– Успокойся, усатый, – отмахнулся от него капитал летучего корабля. – Кто ж знал, что Конек-Горбунок за старое возьмется.
– Я знал! – гордо выпятил грудь рыжий.
– Мальчики, вы… – договорить я не успела, так как над палубой раздалось громкое:
– И-и-ироды! – произнес Конек-Горбунок и зубами вытащил из груди нож. Рана стала сразу же затягиваться. – Совсем офонарели!
Вот те раз…
– Сволочи-и-и-и! – продолжал возмущаться Конек-Горбунок.
Он неуклюже поднялся на ноги и зло посмотрел на меня.
– Ч-что? – спросила и спряталась за спину Трубочиста.
– Уби-и-ив-и-ица! – выпалил этот… осел и топнул копытом.
– Я тебя не убила, – пискнула из своего укрытия.
– За что в меня ки-и-инжал ки-и-инула? – на манер ослиной речи продолжал возмущаться Горбунок.
– Ты напал на корабль!
– Не нападал я!
– Так, хватит! – встрял в нашу перепалку Трубочист. – Ты зачем сюда сунулся Горбун?
– Я по старой дружбе, а вы…
– Не водили мы с
