style="font-size:15px;"> Меня возмутила его наглость. Как он посмел так с ней обращаться? Я видел ее растерянный и испуганный взгляд. Во мне боролись два желания: защитить ее и прибить, слишком много хлопот и эмоций она мне доставляла.
Мирон недоверчиво смотрел на меня, не спеша нападать. Он не мог поверить, что я буду драться. Драться со своим другом из-за девчонки, чью травлю я начал сам.
– Не понимаю, зачем тебе это. Неужели она тебе нравится? Ты ведь даже из-за Витки никогда не дрался! Ты сам хотел, чтобы с ней так обращались! – говорил Мирон, пытаясь меня остановить.
– Я передумал! – сказал, первым делая выпад.
Мирон был хорошим борцом: сильным и крепким. Но его реакция оставляла желать лучшего. К тому же он всегда считал, что самый сильный. И в этом он на этот раз промахнулся.
Никто не знал, чем я занимался на каникулах. Мне быстро наскучили тусовки, а чувство злости на родителей только росло. Мне нужно было ее куда-то выплескивать! Поэтому я дрался. Ходил на занятия, а потом участвовал в подпольных боях, таких, которые любил устраивать в школе сам.
Из носа Мирона хлынула кровь. Он не ожидал такой скорости и силы от меня. Его глаза вспыхнули яростью, и он кинулся, размахивая большими кулаками без разбора.
Я был быстрее, уклоняясь от его выпадов, не забывал наносить быстрые хлесткие удары. На долю секунды бросил взгляд в сторону стоявшей на том же месте Олеси. Она смотрела на меня своими огромными глазами, не веря в то, что видит. «Уходи», – произнес я одними губами. Она тут же встрепенулась и метнулась в сторону лестницы.
Пока я отвлекся, соперник не терял время даром. Один кулак нанес мне сокрушительный удар по ребрам с такой силой, что я услышал хруст. А второй приземлился прямо на щеку, оставляя огромный след.
Боль скрутила меня, но понимал, что если сейчас сдамся, то Мирон догонит девчонку. Я давно видел, как он на нее смотрит. И ловил его разговоры о ней. Поэтому выпрямился и с новой силой пошел в наступление. Мои удары были выверенными и били точно в цель. Глаз, зубы, живот, снова лицо. Мой соперник пошатнулся и стал заваливаться.
Я не хотел его покалечить и действовать нечестно, поэтому ждал, когда он поднимется. Но Мирон лежал, тяжело дыша, прикрыв рукой глаза.
– Я думал, что ты ее ненавидишь! Чего ты за нее дрался? – произнес он, приоткрыв слегка заплывший глаз.
– Запомни! Только я решаю, что с ней делать! И только я могу обидеть ее или задеть. Запрещаю ее трогать! Это понятно? – склонившись к нему, произнес. – И еще подумаю, оставлять ли вас в школе! Вам всем повезет, если девчонка промолчит. А вот если нет, то вылетите все пятеро отсюда.
Я оставил его там и, зайдя в класс за телефоном, пошел в сторону жилого комплекса. Надо было видеть лицо Ефима, когда он меня заметил. Разбитые в кровь костяшки пальцев, обширная гематома на щеке. Это он еще не видел мою грудную клетку.
– Ты под машину попал, надо полагать! – произнес он, насмехаясь.
– Скорее, под бульдозер, – посмеиваясь, ответил я.
– Я так понимаю, бульдозер пострадал больше? –
