неприятное. Я рассчитываю на вашу профессиональную этику, которая значительно отличается от журналистской этики.
– Вы не беспокойтесь, – у следователя задрожали руки, – я все оформлю, папку вы можете забрать. А что мне делать с этими бритоголовыми? Они же в ИВС6 оформлены за убийство.
– А кого они убили? – осведомился генерал, убирая папку в кейс, которого следователь не заметил.
Повисла томительная пауза. Действительно, кого?
– Я понял. – догадался следователь.
– Вот и хорошо, мой дорогой, нет тела – нет и дела.
– Так это вы… ваш… я понял.
– Я надеюсь на ваше благоразумие и профессиональную этику, – повторил Ковалев, поднимаясь, – а хулиганов вы можете посадить на полмесяца за драку в общественном месте. Например, африканец, которого они били, сегодня к вам зайдет после занятий и напишет заявление на них. Даже опознает кое-кого из хулиганов.
– Я понял.
– Счастливо оставаться, надеюсь, что мы больше не увидимся. Честь имею.
Генерал вышел, а следователь выпил два стакана воды и, когда утихла дрожь в руках, принялся писать необходимое оформление по переквалификации дела.
Он забыл спросить, а что будет с дежурной из морга и врачом скорой? Они-то видели труп Зверева.
Ему оставалось ждать обещанного генералом африканца, и тот действительно пришел.
Солоба́ Кейта́, студент четвертого курса юридического факультета из Мали, представитель народа масаев.
Солоба́ опознал троих из четверых скинхедов, подробно рассказал, как оказался у ВДНХ, что эти парни следили за ним от метро, нагнали в парке и сбили с ног… он сопротивлялся, кому-то выбил зуб, порвал куртки и даже нанес кое-какие увечья.
В доказательства мали́ец показал справку из клуба восточных единоборств при университете, куда ходил уже третий год. Потом ему удалось уйти от нападавших, пока они разбирались со своими увечьями. В доказательство драки Солоба́ показал какие-то непонятные на черной, как сапожная вакса, коже, синяки.
Скинхеды утверждали в один голос, что это был не тот негр, этот маса́й – двухметровый атлет, а тот был дрыщ, метр с кепкой… и на такого они б никогда не напали.
Но их никто не слушал, а, к вечеру, видимо адвокат им объяснил, что лучше получить пару лет условно за драку, чем мотать до десяти лет за убийство в колонии строго режима. Потому что им общий режим, в связи с их образом философии и общественной опасностью – не светит. О том, что трупа нет скинхедам предусмотрительно не сообщили.
«Скины» замолчали и признали все, то есть, опознали Кейту́.
– Да, это был он. А они серьезно раскаиваются и больше не будут…
Жирнющую точку лично для следователя в этой мутной истории поставил вечерний звонок на квартиру журналисту, из которого он узнал, что ретивый борзописец еще днем был сбит машиной насмерть при переходе Енисейской улицы в неположенном месте, как раз рядом с моргом, куда он приходил, чтобы расспросить работников о трупе
ИВС – изолятор временного содержания
