голову спросить у нее.
– Я не писала заявления, но потом ко мне приходили: прохожие на улице слышала крики и вызвали патруль; это должно было попасть в отчеты. А потом всплыла фамилия…
Она объясняла так буднично, так спокойно, как маленькому. В тот день она была для Джиа и следователем, и прокурором, и палачом…
13
«Учитывая обстоятельства дела, а также личность покойного…»
Адвокату, нанятому Остеном, удалось добиться смягчения приговора.
«На момент первого задержания у моего подзащитного в анамнезе было зафиксировано: перелом руки, два сломанных ребра…»
«Объективные факты вопиют нам об обстановке в этом доме…»
«Фактически, несмотря на потенциальные способности моего подзащитного, это была ссора между ребенком и взрослым намного сильнее его…»
«Что вы делаете, когда смертельно боитесь?..»
«Прошу приобщить к делу показания следователя N…, свидетельствующие, цитирую: «наличие болезненной привязанности обвиняемого к своему отцу, мешавшей ему осознавать общественно опасный и даже преступный характер своих действий». Я подчеркиваю: болезненной…»
«И вот, когда такой человек возвращается в дом, что делать людям, только вступившим на правильный путь, растерянным, сбитым с толку, когда есть реальная угроза…»
Джиа отрешенно наблюдал за тем, как идет судебный процесс. Он жалел, что так и не узнал, за что мать злилась на него больше: за предательство и, в конечном итоге, убийство отца или за то, что ДРУГИЕ – те, которые и без того всю жизнь судили ее – увидели то, что не дОлжно, подкрепив свое право судить…
«Пять лет высылки – и катитесь жить в любой другой купол, – сказали ему Они – несостоявшиеся проповедники, святые, блюстители столпов общества. – И скажи спасибо, что так легко отделался».
«Мы с тобой не одной крови. Не желаю тебя больше знать. Тебе здесь не место, и никогда не будет», – сказала ему на прощание мать, – и выставила из дома.
После возвращения с принудительных работ Джиа некуда было идти, и, если бы не Остен… Бедняга чувствовал себя виноватым.
– Не переживайте, – пробовал успокоить его Джиа. – У меня все будет хорошо. В случившемся нет вашей вины, иначе мать не была бы с вами. У нее обострённое чувство справедливости, – он грустно пожал плечами. – Это системная ошибка. Просто наша семья попала в водоворот, и не смогла из него выбраться. Передайте, пожалуйста, маме, что я сожалею. За все. Надеюсь, она забудет…
– Джиа, ты пойми, у нее сейчас сложный период. Смерть твоего отца, рождение Кардона, а ведь еще маленькая Сарра. У женщин в такие минуты одни пеленки на уме, и они бывают злы, как фурии; что поделаешь, гормоны.
Джиа дотронулся рукой до плеча Остена.
– Не надо, – и покачал головой. – Ты забываешь: я телепат. Я знаю, что она думает обо мне. Я побуду здесь, неподалеку, пару дней, а потом уеду. Надеюсь, у вас с матерью все сложится.
– Она сожгла твои вещи, – не мог прекратить извиняться Остен.
– Этого следовало ожидать.
Сидя на скамье подсудимых,
