побеждены ни в одном сражении, не будучи устрашены никаким воинственным натиском, так же точно могло делаться и всегда, и всегда Рим царствовал бы при закрытых дверях Януса. Если же это было невозможно, то Рим пользовался миром не до тех пор, пока того хотели его боги, а до тех, пока того хотели окружавшие его с той или иной стороны люди, которые не вызывали его на войну; или боги этого рода дерзнут представлять человеку как идущее от них и то, чего желает или не желает другой человек?
То, пожалуй, верно, что демонам дозволяется устрашать или возбуждать злые души; но важно то, насколько это дозволяется. Если бы они всегда могли это делать и высшая таинственная сила не делала многого вопреки их усилиям, они имели бы всегда в своей власти и мир, и военные успехи, так как последние почти всегда зависят от возбуждения человеческих душ; но что по большей части они бывали вопреки их воле, об этом говорят не только басни, рассказывающие много ложного и совсем немного истинного, но и сама римская история.
Глава XI
О статуе Аполлона Кумского, плач которой был признан за указание поражения греков, которым помочь Аполлон не мог
Ведь не по другой какой-либо причине плакал, как рассказывают, в продолжение четырех дней известный Аполлон Кумский во время войны против ахеян и царя Аристоника. Встревоженные этим необыкновенным явлением гаруспики полагали, что статую следовало бросить в море; но вмешались в дело старики и сообщили, что подобное же явление было замечено и во время войны Антиоха и Персея, и так как дело окончилось счастливо для римлян, то по определению сената, говорили они, этому же самому Аполлону были присланы дары. Тогда вновь призванные, якобы более сведущие, гаруспики ответили, что плач Аполлона – счастливое предзнаменование для римлян: потому что кумская колония – колония греческая, и плач Аполлона указывает на бедствие и поражение тем родным ему странам, откуда он принесен, т. е. самой Греции. Вслед за тем была получена весть, что царь Аристоник был побежден и взят в плен; хотя Аполлон отнюдь не желал, чтобы он был побежден, скорбел о том и выказывал это даже слезами, которые текли из его камня. Поэтому не кажутся нелепыми обычаи демонов, которые описываются в стихах поэтов, хотя и сказочных, но похожих на истину. У Вергилия, например, Диана скорбит о Камилле и Геркулес оплакивает смерть Палланта.
Поэтому, быть может, и Нума Помпилий, наслаждаясь миром, но не зная и не доискиваясь, кому этим миром обязан, когда размышлял на досуге о том, каким богам вверить на сохранение римское благосостояние и царство, – и с одной стороны не думал, чтобы Бог высочайший, истинный и всемогущий помышлял об этих земных вещах, а с другой – припоминал, что троянские боги, привезенные Энеем, не смогли надолго сохранить ни царства Троянского, ни Лавинийского, основанного самим Энеем, – пришел к заключению, что следует запастись другими, присоединив их к прежним (перешли ли они в Рим вместе с Ромулом или могли перейти в него потом, когда была разрушена Альба) или в качестве стражей, как к способным бежать при первой же
