Юноша вскочил на ноги.
Уилл повернулся и увидел в дверях комнаты крупную цветущую женщину, облаченную (довольно-таки безвкусно, подумал он; к такому лицу и телосложению больше подошел бы лиловый, пурпурный или электрического оттенка голубой цвет) в облако из белого муслина. Она стояла там с намеренно загадочной улыбкой, и лишь только одна мясистая смуглая рука с пальцами, унизанными кольцами, была поднята вверх, упираясь в косяк двери. Это была поза великой актрисы, всемирно известной оперной дивы, замершей при первом появлении на сцене, чтобы принять восхищенные аплодисменты поклонников, сидевших по ту сторону рампы. Позади нее, терпеливо дожидаясь своей очереди, стоял высокий мужчина в костюме из сизо-серого дакрона[17], которого Муруган, как только разглядел позади массивной фигуры матери, приветствовал как мистера Баху.
Все еще скромно держась в тени, мистер Баху поклонился в ответ, но не вымолвил ни слова.
Муруган снова посмотрел на мать.
– Неужели ты пришла сюда пешком? Всю дорогу? – спросил он, и в его голосе звучал недоверчивый восторг, смешанный с заботой.
«Прийти сюда пешком! Это же совершенно немыслимо!» – словно хотел выразить он своими вопросами. Но если она это сделала, то какое ей понадобилось мужество!
– Да, я проделала весь путь пешком, мой малыш, – ответила она с игривой нежностью.
Поднятая рука женщины соскользнула вниз, обвила тонкое и стройное тело юноши, прижала его к себе, поглотив его фигурку в свободных складках материи у своей необъятной груди, а потом отпустила на волю.
– У меня вдруг проявился один из моих обычных Импульсов. – Как сразу заметил Уилл, она умела говорить так, что собеседник мог действительно слышать заглавные буквы в словах, которые ей хотелось выделить особо. – Мой Внутренний Голос сказал: «Отправляйся и познакомься с Незнакомцем в доме доктора Роберта. Иди же!» «Как, прямо сейчас? – спросила я. – Malgré la chaleur?[18]» А мой Внутренний Голос от таких вопросов быстро теряет терпение. «Придержи свой глупый язык, женщина, – сказал он. – Исполняй то, что тебе велено». И вот я здесь, мистер Фарнаби.
С протянутой перед собой рукой, вся в облаке крепкого аромата сандалового масла она подошла ближе к нему.
Уилл склонился к толстым, сплошь покрытым драгоценностями пальцам и пробормотал нечто, заканчивавшееся словами «ваше высочество»…
– Баху! – окликнула она, пользуясь царственной прерогативой обращаться к любому просто по фамилии.
Откликаясь на давно ожидаемый вызов, актер второго плана тоже вошел в комнату и был представлен как Его Превосходительство Абдул Баху, посол Ренданга.
– Абдул Пьер Баху – car sa mère est parisienne[19]. Но английский он выучил в Нью-Йорке.
Он выглядит, подумал Уилл, пожимая послу руку, как Савонарола, но Савонарола с моноклем и в костюме от одного из лучших лондонских портных.
– Баху, –
Синтетическая ткань, популярная в 1960-х годах.
Несмотря на жару? (
Потому что его мать парижанка (
