точно. Вон кровищи сколько было!
– Если мы его убили, нас могут в тюрьму посадить, – осознал Пророк. – В американскую! Ужас! Я тут же под поезд махану.
– Сплюнь! – осекла его комсорг. – Не должны. Но если убили, нас всё равно никто не видел. Хотя это, конечно, не совсем по-комсомольски.
– Неважно, – усовестил её Серёжа. – Нужно вернуться и всё проверить. Если живой, то мы его в больницу отнесём, если мёртвый, трубы с вашими отпечатками пальцев заберём.
– Соображаешь! – похвалила его девочка.
– Башка! – согласился с ней Борька.
Через полчаса они уже были у беседки на склоне.
– Вон! – указала вниз Хольда. – Впереди, у обочины! Где сток под дорогой!
Ребята пригляделись и правда увидели шпиона. Тот сидел на краю плиты, вкопанной у сливной трубы, и молча глядел на дорогу.
– Не убили! – облегчённо вздохнул Борька.
– Хорошо, что не убили! Иначе бы мог произойти дипломатический скандал, – раздался у них за спиной низкий мужской баритон.
Дети испуганно обернулись. У них за спиной стоял высокий мужчина средних лет, неопределённой, но приятной наружности, в сером плаще и с биноклем в руках.
– Мы думали, что он хочет дорогу взорвать, когда по ней Генеральный Секретарь поедет, – немного осмелев, вышла вперёд Хольда. – Мы комсомольцы. Не все, правда.
– Не все, а только вы – Хольда Николаевна Перова, 1973 года рождения, проживающая по адресу: улица Лодочная, дом 4, квартира 31. Имя вам придумал дедушка, в честь немецкой богини смерти. Вам, кстати, идёт. Чуть не угрохали иностранца, – спокойно произнёс мужчина и посоветовал: – Шли бы вы, ребята, по домам.
– Согласна! – впечатлённая таким точным знанием о ней, тут же согласилась Принцесса и махнула своим друзьям: – Айда!
Серёжа и Борька не стали возражать и молча последовали её совету.
– КГБ – это сила! – уже когда они дошли до трамвайной остановки, первым подал голос Пророк. – Я, наверное, тоже в КГБ пойду служить.
– Да ну! – сморщилась Хольда. – По лесу с биноклем всю жизнь шастать!
– Ты девчонка. Не понимаешь! – вздохнул Борька. – Там не только с биноклем надо, но и пистолеты дают, и рации маленькие, чтобы в пачку сигарет помещались.
– Всё равно скукота! – сказала девочка, посмотрела на висящие над остановкой часы и добавила: – Мне через час на игру надо. У нас дружеский матч с девчонками из «Красного Балтийца».
– Коптевские! – с пониманием кивнул Борька и объяснил ничего не понявшему Серёже: – За нами войковские живут, а за войковскими – коптевские.
Вернувшись домой, Серёжа долго не мог открыть дверь, потому что, видимо, старуха-соседка закрыла её изнутри на цепочку. Но после десятого по счёту звонка дверь открыла мама в халате и с мокрой головой, которую она закутала в полотенце.
– Не слышала, мылась, – сообщила она. –
