не забыл об аномалии, но слова женщины освежили ему память. Он снова повернулся к ней.
– Я не собиралась вас ни о чем спрашивать, – продолжала та, радуясь, что наконец-то заполучила его внимание. – Просто я не могу держать такие вещи в себе, мне необходимо кому-нибудь рассказать, – добавила она чуть ли не умоляющим тоном.
О каких таких «вещах» она говорит?
– Не понимаю, разве вы не все рассказали карабинерам?
– Я ответила на все их вопросы, – напряглась лошадница.
Но, очевидно, было что-то еще.
– Если упустили что-то важное, вы должны тотчас же вернуться и дополнить свои показания.
– Я хотела пройти к судье, но та не пожелала меня принять…
Джербер вздохнул:
– Вам известно, что вас могут обвинить в препятствовании правосудию?
– Не думаю, что мои слова что-то изменят, хотя… Не знаю…
Что она имеет в виду?
– Случилось кое-что, хотя не знаю, случилось ли это на самом деле. Были какие-то странные… совпадения, – заявила она. – Вот почему я об этом не сказала. Но когда поняла, что вы можете обвинить ребенка, предположить, будто он причинил вред своей матери, я подумала: а вдруг это важно?
Она запиналась, выглядела смущенной. Джербер все-таки решил уделить ей несколько минут.
– Я знаю кафе, которое работает всю ночь: идемте со мной, там все как следует объясните.
Чуть позже они сидели за единственным столиком крохотного заведения, где продавался кофе: убогая клетушка в двух шагах от базилики Санта-Кроче, но там вот уже почти пятьдесят лет варят самый вкусный эспрессо во Флоренции.
Пар с пыхтением вырывался из медной кофеварки, их окутывал аромат горячих, прямо из печи, круассанов, которые принес официант, а Джербер старался понять, что имела в виду пожилая владелица конюшни.
– Что ж, расскажите мне все сначала и ничего не бойтесь, – проговорил он ободряюще.
– Дело в том, что я уже несколько недель просыпаюсь ночью в одно и то же время: в три сорок семь, – приступила женщина, поднося к губам чашечку горячего кофе: она обхватила ее ладонями, словно маленькое гнездо. – Не знаю, почему так получается, но каждый раз я смотрю на будильник и вижу эти цифры.
Психологу был известен такой феномен.
– Вы страдаете бессонницей?
– Да, – призналась она.
– Тогда это нормально: речь идет об иллюзии, которую создает мозг, это обрывок сна в БДГ-фазе, ее еще называют «фазой быстрого сна». Вы думаете, что просыпаетесь всегда в одно и то же время, а на самом деле вам только снится, что вы смотрите на будильник.
Но владелицу конюшни такое объяснение, похоже, не совсем убедило.
– Есть еще кое-что, – добавила она. – Раз уж мне приходится вставать в такую рань, я пользуюсь этим и каждое утро отвожу собак в лес, где когда-то охотилась с мужем, пока внуки не стали смотреть на меня как на живодерку, – пустилась женщина
