– прошипела, рассматривая худенькую тушку, прижавшуюся к одной из стен. – Что за… – и потерла лицо.
Перед ней сидел короткошерстный длиннолапый котище с ядовито-зелеными глазами. Светло-седой мех топорщился иглами, а на морде застыло лукавое выражение.
– С-старик Х-хотабыч? – пробормотала, щипая себя за руку.
Похоже, у нее крыша того… ку-ку.
Кот обиженно фыркнул. Встал, потянувшись всем телом, и направился за угол дома. На полпути обернулся и снова мяукнул, мол, ты идешь или как?
И Елизавета пошла.
Нет, побежала!
Она обязана догнать этого кота! Нутром чуяла! Иначе не сможет спокойно жить, не разобравшись в этой мистике! Не могут люди исчезать, словно их не существовало. Не бывает у них ядовитого цвета глаз! И тем более кот не может быть похожим на…
– Женщина, стойте!
Истошный вопль и визг тормозов хлестнули по ушам. Елизавета в панике оглянулась и последнее, что успела запомнить – яркие фары приближавшегося на огромной скорости авто.
А потом наступила тьма.
Глава 2
– Лекар-р-ря! Срочно зовите лекар-р-ря! И священника тоже! Госпожа покидает нас!
Гутой, очень приятный для слуха баритон вибрировал на краешке сознания и не давал вновь окунуться в спасительную темноту, вынуждая вслушиваться в каждое слово.
Ну зачем так орать? Голова раскалывалась на части, в ушах звенело, а кости… о, ее бедные кости! Кажется, машина не ударила, а сплясала на ней зажигательный твист.
Машина!
– М-м-м, – застонала Елизавета, силясь приоткрыть веки.
– Поторопитесь! – продолжал басить мужик. – Госпожа на последнем издыхании.
«Сам ты на последнем издыхании, сволочь», – пронеслось в голове.
Что за доктора такие? А как же врачебная этика? Хоть бы водички кто подал – горло крючьями дерет, слова сказать невозможно!
– М-м-м, – захрипела, с трудом размыкая веки.
Зря старалась! Кроме расплывчатых пятен, ничего не видно. Темно совсем. Ночь, что ли? На периферии зрения колыхнулось белое пятно. Степенно подплыло ближе.
– О, Владыка всего сущего, – пропело пятно зычным церковным голосом. – Прими дщерь твою Элизабетту фон…
Ее что, отпевают?!
От страха и возмущения сил заметно прибавилось. Невероятным усилием воли Елизавета отлепила язык от нёба.
– С-с-сгинь…
Пятно поперхнулось молитвой. Звенящая тишина повисла в воздухе, но ненадолго.
– Она не похожа на умирающую, сын мой, – заметило с упреком. – Томас?
– Кхе… – отозвался еще один голос. – Минутку…
Запястье обхватили цепкие пальцы.
– Если понимаете меня, леди, дайте знак…
Еще и леди вдобавок к сэру! Елизавета все меньше понимала, что тут происходит, но очень хотела разобраться. Силы прибывали,
