возмущение советника не возымело на священника никакого действия. – То, что этого не произошло, заслуга исключительно нового короля, а что до бренной оболочки представительниц лживого культа… Что есть их страдания по сравнению с той болью, которую испытал святой Нимилий во время своей встречи с Великой Блудницей Малам? Благодаря ей они получили шанс на спасение, ибо только пройдя долиной лишений и страданий, человек может найти путь к Свету, – ощерился прелат и воззрился на Теабрана в ожидании того, что тот примет его сторону в ответ на неприкрытую лесть.
– То есть, по вашему мнению, эти изнасилованные, изуродованные девушки должны сказать своим насильникам спасибо? – сэр Виллем посмотрел на святого отца так, будто тот над ним издевался.
Глядя на со всех сторон опрятного и чистенького Симоне Буккапекки, чьей бренной оболочке едва ли были знакомы лишения и страдания страшнее заусенцев на святых перстах, Теабран задумался.
– Я во всём разберусь, – пообещал он советнику. – А как были наказаны зачинщики той драки на площади? – произнёс король после недолгих раздумий. – Улисса, как я догадываюсь, от моего имени приказала их казнить?
– Нет, – ответил священник. – Пока каждый из них получил лишь по двадцать ударов палками. Сейчас они все находятся в темнице в ожидании ещё пятнадцати. Потом им за нападение на стражников отрежут языки.
– Отпустить, – решительно произнёс король.
– Прошу прощения, ваше величество, но наказание ещё приведено в исполнение не в полном объёме.
– Вы меня плохо расслышали?
Пауза.
– Нет.
– Тогда будьте любезны, передайте камергеру, пусть он сообщит о моём решении охране. Лично. Вас же это не затруднит? Вам же в радость нести страждущим благие вести?
Прелат похолодел и с превеликим трудом кивнул.
– Разумеется, – неприятное лицо озарила не менее неприятная улыбка. – Как вам будет угодно. – И, цокая набойками, прелат удалился.
Сэр Виллем и Теабран остались наедине. Теабран встал с трона и отдёрнул занавес, который отделял тронный зал от балкона, снизу поддерживаемого огромной бычьей головой. Снизу доносились звуки пилы и молота – шла какая-то работа. Вопили извозчики, о брусчатку стучали колёса, под балконом Корвен на кого-то ругался, смеялся ребёнок.
– Думаешь, я поступил правильно? – задумчиво произнёс король, глядя на шумный город внизу.
– В отношении наказанных? – уточнил советник. – Не сомневаюсь.
– Нет, в отношении того, что послушал чужого совета.
Сэр Виллем задумался, но лишь на мгновение.
– Думаю, что не стоит стыдиться быть милосердным.
– Может быть. Но впредь давай договоримся, что ты будешь давать мне советы без присутствия третьих лиц.
– Виноват, – Виллем
