ты голодный же… Целый день неизвестно где….
– Мать… – Кирилл хотел нагрубить, но почему-то вспомнил Марью Николаевну и, смягчившись, произнёс, – не неизвестно где, а в картинной галерее. Я же говорил.
– Целый день, Кирюша? – вопрос прозвучал несмело и со скрытыми нотками то ли радости, то ли надежды…
– Снова пойду, – вместо ответа выпалил Кирилл, ему хотелось поделиться своей радостью, – Марья Николаевна пригласила.
– А кто это, Кирюша?
– Смотрительница, там, в одном зале… Думала я в художественной школе учусь, – Кирилл снова улыбнулся, который уже раз за этот день.
– А почему она так подумала? – и, испугавшись, как бы вопрос не обидел, засуетилась, заторопилась продолжить, – наверное, ты как-то по-особому рассматривал картины?
– Ну, да… – засмеялся Кирилл, – налей ещё супу, ма…, проголодался…
– Сейчас, сынок, – она торопливо отвернулась, чтобы он не заметил, навернувшихся слёз…
«Господи, Боже наш, спаси и сохрани сына моего, раба божьего Кирилла…» – долго стояла она на коленях перед божницей, перед тем как лечь в постель.
Утром, как всегда не вовремя и слишком назойливо зазвенел будильник. Кирилл не пошевелился.
– Кирюша, будильник прозвенел, – приоткрыла дверь в комнату мать, – Слышишь? Я ушла, ты не проспи…
– О-о-о!… – Кирилл накрыл голову подушкой. Стало жаль себя. Организм просыпаться не хотел, всё в нём сопротивлялось… Кирилл начал погружаться обратно в сон, – щас, щас…, ещё минутку и встану-у… – успела мелькнуть мысль. Ему казалось, он контролирует себя.
Проснулся Кирилл, когда солнце стояло высоко. Открыл глаза и понял, – Проспал! Опять проспал! Опять пропустил колледж… – Сразу появилось раздражение на жизнь, на себя, на мать… – Ну, почему всё надо делать по часам? Как кто-то придумает, так и делай! Почему нельзя жить по своему распорядку? – Кирилл пнул тапок и отправился на кухню босиком.
На столе стоял остывший завтрак, приготовленный матерью.
– Во-от… опять вечером поучать будет, а потом плакать и молиться… – Кириллу было плохо. Недовольство росло, давило на него, опутывало, паутиной. – Хотел же пойти на учёбу, – оправдывал он себя, – Даньку надо было повидать, расспросить про краски, чтоб не лохом перед Марь Николаевной предстать, хоть какое-то умное словечко ввернуть. Она-то сколько знает… Всю жизнь в картинной галерее проработала! А я!? Не знаю, как закончить среднее образование… И на фига оно нужно! Может мне рисованием заняться? Картины продавать… – Кирилл мечтательно притих, представляя, как продаёт картины.
Ти-и-ти-ли, ти-и-ти-ли…
– Мать… Ну, всё щас начнётся… Лучше не отвечать. – Настроение опять ухудшилось. – Чо в этом дурацком колледже нет второй смены, как раньше в школе было…
Кирилл бродил по улицам. Сегодня делать это было приятно, солнце ласкало последним осенним теплом… Ноги сами привели в Лаврушинский переулок.
– Здррасьте… Я к Марь Николаевне…
