НФ к такому не относилась по определению. Не одну неделю после продажи «Рууга» ежился я от стыда, осознав, сколь серьезно нарушил неписаный Кодекс Чести, продав рассказ, да не просто рассказ, а научно-фантастический! В довершение всех этих бед я начал тешиться заблуждениями, будто стану зарабатывать писательством на жизнь. Вбил себе в голову, что вполне смогу уволиться из магазина грампластинок, купить пишущую машинку получше и писать целыми днями – и при этом аккуратно вносить платежи за дом. Ну, а как только всерьез начинаешь так думать, за тобой приезжают и увозят известно куда – причем исключительно для твоей же пользы. А после, когда выписывают как излечившегося, от подобных фантазий не остается даже следа, и ты снова идешь работать – в магазин грампластинок, в супермаркет, в чистильщики обуви, нужное подчеркнуть. Видите ли, в чем штука: быть писателем – это… Ну вот как в тот раз, когда я спросил одного из друзей, чем он думает Уйду в пираты, – и при этом отнюдь не заняться, окончив колледж, а он ответил: – шутил. Ну, а продать «Рууга» мне удалось благодаря Тони Бучеру, объяснившему, каким образом следует изменить первоначальную версию. Без его помощи торговать бы мне пластинками до сих пор. Серьезно. В то время Тони вел небольшую студию литературного мастерства, помещавшуюся в гостиной его дома в Беркли. Там он зачитывал наши рассказы вслух, и мы ясно видели – нет, не только что они отвратительны, но и как это можно исправить. В простых объяснениях, почему твоя писанина никуда не годна, Тони смысла не видел – он помогал нам превращать писанину в искусство. Уж Тони-то знал, как делается хороший текст, и за науку брал с человека (прикиньте!) доллар в неделю. Один доллар! Нет, если в этом мире и был хоть один хороший человек, то это он, Энтони Бучер. Мы вправду любили его всей душой. А раз в неделю собирались поиграть в покер. Покер, опера и литература для Тони были в равной мере важны. Как мне его не хватает! Однажды ночью, еще в 1974-м, мне приснилось, будто я перешел в потусторонний мир, гляжу, а там меня дожидается Тони… Как вспомню этот сон – слезы на глаза наворачиваются. Гляжу: вот он, только превратился зачем-то в Тигра Тони из той рекламы овсяных хлопьев для завтрака, а видеть меня рад так, что словами не описать, и я сам рад не меньше… Увы, это был только сон. Тони Бучера с нами больше нет, но я благодаря ему все еще писатель и всякий раз, как сажусь за новый роман или рассказ, вспоминаю этого человека. Наверное, именно он научил меня писать из любви, не из амбиций, а подобный урок не помешает в любом занятии, сколько бы ни было их на свете. Этот крохотный рассказ, «Рууг», написан в память о настоящем псе, на сегодняшний день, как и Тони, оставившем этот мир. Звали пса Снупером, и к своей работе он относился не менее серьезно, чем я к своей. Работа его, очевидно, заключалась в том, чтобы зорко стеречь пищу, хранящуюся в хозяйском мусорном баке, от всякого, кому вздумается на нее польститься. Трудился Снупер в искреннем заблуждении, будто отбросами хозяева весьма и весьма дорожат. Еще бы: они каждый день выносят из дома бумажные пакеты со всевозможными вкусностями, аккуратно укладывают их в прочный железный бак и накрепко закрывают его крышк�