де Бражелон? – нерешительно произнес король.
– Все о том же, о чем я просил короля во время нашей последней беседы: о разрешении вашего величества на его брак.
Король промолчал.
– Преград для нас больше не существует. Мадемуазель де Лавальер, небогатая, незнатная и некрасивая, все же единственная приемлемая партия для господина де Бражелона, потому что он любит эту особу.
Король крепко сжал руки.
– Король колеблется? – спросил граф все так же настойчиво и так же учтиво.
– Я не колеблюсь… я просто отказываю.
Атос на мгновение задумался, потом очень тихо сказал:
– Я имел честь доложить королю, что никакие преграды не могут остановить господина де Бражелона и решение его неизменно.
– Моя воля – преграда, я полагаю?
– Это самая серьезная из преград. Да будет позволено почтительнейше осведомиться у вашего величества о причине отказа!
– О причине?.. Это что же, допрос? – воскликнул король.
– Просьба, ваше величество.
Король, опершись обоими кулаками о стол, глухо произнес:
– Вы забыли правила придворного этикета, господин де Ла Фер. При дворе не принято расспрашивать короля.
– Это правда, ваше величество. Но если и не принято расспрашивать короля, то все же позволительно высказывать известные предположения.
– Высказывать предположения? Что это значит, сударь?
– Почти всегда предположения подданных возникают вследствие неискренности монарха…
– Сударь!
– И недостатка доверия со стороны подданного, – уверенно продолжал Атос.
– Мне кажется, вы забываетесь, – повысил голос король, поддавшись безудержному гневу.
– Я принужден искать в другом месте то, что надеялся найти у вас, ваше величество. Вместо того чтобы услышать ответ из ваших собственных уст, я вынужден обратиться за ним к себе самому.
Король встал и резко проговорил:
– Господин граф, я отдал вам все свое время.
Это было равносильно приказанию удалиться.
– Ваше величество, я не успел высказать то, с чем пришел к королю, и я так редко вижу его величество, что должен использовать случай.
– Вы дошли до предположений. Теперь вы переходите уже к оскорблениям.
– О, ваше величество, оскорбить короля! Никогда! Всю свою жизнь я утверждал, что короли выше других людей не только положением и могуществом, но и благородством души и мощью ума. И я никогда не поверю, чтобы мой король за своими словами скрывал какую-то заднюю мысль.
– Что это значит? Какую заднюю мысль?
– Я объясню, – бесстрастно произнес Атос. – Если ваше величество, отказывая виконту де Бражелону в руке мадемуазель де Лавальер, имели другую цель, кроме счастья и блага виконта…
– Вы понимаете, сударь, что вы меня оскорбляете?
– Если, предлагая виконту де Бражелону
