идемте же! – у Владимира осел голос. – Может, он еще жив, и мы успеем…
– Тогда бы он уже вернулся. Он погиб.
– Нет! Я вам не верю! – Владимир в отчаянии схватил Георагзиса за грудки. – Я должен сам это увидеть! Должен сам убедиться! Слышите, вы!
– Хорошо, – с трудом выдавил Георагзис, высвобождаясь из его тисков. – Я лучше покажу вам его. Прямо сейчас. Вы можете поговорить с Талариусом.
– С кем? – тупо спросил Владимир, плохо воспринимая окружающее от потрясения.
– С Талариусом. Теперь, без ГИКа, я могу непосредственно общаться с Талариусом. Связь телепатическая. Он согласен предоставить вам последнюю запись.
– Что значит – он согласен? – не понял Владимир. – У меня создается впечатление, что вы, Правитель, все это предвидели или даже запланировали, и гибель моего сына вам только на руку!
Но Георагзис уже нажал на пульте нужную кнопку. И в следующее мгновение осветился главный экран. Владимир невольно прислушался к своим новым необычным ощущениям в мозгу. И тут в голову ударили даже не слова, а какие—то абстрактные понятия: это было, это будет – и это есть, и то, что это есть – уже нет. Абракадабра какая—то! И тут же на экране возникла картина: среди цветных и объемных сгустков света, целого виртуального города, появился Вадим. Владимир подался вперед в слепом желании оказаться с ним рядом, защитить его, хотя бы дотронуться до него, но его пальцы тут же наткнулись на стекло экрана. А сын так близко, еще живой. Ему тесно среди внутренностей Талариуса, и он опустился на корточки. Огляделся вокруг и вскинул руку с браслетом, сверкнувшим в цветных лучах яркой звездочкой, как маячок. Сейчас, сейчас он нажмет кнопку! Сейчас он разнесет взрывом это паучье гнездо!..
Но случилось иное. Сверкнул ослепительный разряд, опутал его искрящейся сетью. Вадим вздрогнул всем телом и ткнулся лицом в пол. Его тело обуглилось и рассыпалось в прах.
Глава 3
С трудом уложив малыша спать, Вера достирала детское бельишко и присела на край ванны, устало уронив на колени покрасневшие от стирки мокрые руки с ошметками мыльной пены. Глаза слипались – опять провозилась полночи.
Тут неожиданно раздался звонок в дверь. Вера встрепенулась: как бы сын не проснулся! – и торопливо выскочила через длинный коридор коммуналки—хрущевки в прихожую. Опять сосед слева ключ забыл!
На лестничной клетке лампочку давно выкрутили, и Вера, открыв дверь, никак не могла разглядеть, кто же это в проеме двери, один только силуэт. Но явно не сосед. И заходить не торопится. Пьяный, что ли? Вера уже хотела захлопнуть дверь, но что—то ее удерживало. Что—то в этом незнакомце ее тревожило. Может, он болен, и ему нужна помощь?
– Вы к кому? Вы кто?
– Здравствуй, Вера…
Голос был хриплый и глухой, но сердце у нее пропустило удар:
– Это… это ты! Ты вернулся!
Она ткнулась лицом ему в грудь и всхлипнула.
