тоже почувствовал. Помог сестренке собрать игрушки и приготовился к встрече.
Он вошел стремительно, оглядел меня, крепко ухватив за плечи, потом обнял.
– Смотришься не на пять с плюсом, но на твердую четверку – точно! – заявил он, располагаясь на диване и усаживая меня рядом.
– Это потому что дома, вас с мамой увидел, – ответил я. – А так, вообще на тройку с минусом выгляжу.
– Да?.. И от чего ты у нас такой помятый? На нас посмотри: полторы сотни разменяли, а у меня еще седина только в висках. Да и то, потому что она украшает мужчину! Про мать не говорю, – как была красавица, так и осталась!
Я смотрел на отца. Совсем не изменился. Такой же боевой. Темные волосы, короткая стрижка. Лицо открытое, с часто мелькающей искренней улыбкой. Взгляд сильный, словно толкает даже, когда папа сосредоточенно посмотрит. Но приятно толкает, по-дружески.
– Мама говорит, что ты со своей текущей почти-женой обряд проходить так и не собираешься? – строго спросил папа и уставился на меня.
– Да я бы хотел, но, боюсь, будет как с прошлыми…
– Сбежит? Понятное дело. А ты по старинке!
– Папа!
– Что «папа»?! Испокон веков так было. Дед рассказывал, что и по голове невесту взаправду били, чтобы не визжала, когда жених на обряд несет. А что? Хороший обычай, между прочим, а то развели тут бабскую цивилизацию. Равенство, там, какое-то придумали, вот и перевелись семьи, а все живут друг с другом, как зверушки!
– Папа! – Я подумал, что позволь отец такие речи в публичных местах, то он бы штрафом не отделался, а загремел бы на полмесяца за хулиганство и разжигание какой-нибудь там розни.
– Скажешь, не правду говорю? Ты вот со своей… как?.. да, Тарой, спасибо милая… Так вот, ты с ней зачем живешь?
– Ну, привыкнем друг к другу и поженимся, – сказал я и покраснел.
– И не ври, я же отец твой, так что вижу. И не красней даже! Дочка, дуй в свою комнату! Видишь, какой у тебя брат оболтус, семью позорит. Человек, а живет, как хомячок!.. – Сестра недовольно фыркнула, но к себе ушла. – Ты завел ее, чтобы было с кем… – папа выразился откровенно и не совсем цензурно, из-за чего с кухни тут же на секунду появилась мама.
– Сежа, я просила тебя дома не ругаться. Даже в мыслях, а ты вслух уже!
– Не буду, не буду. – Папа немного успокоился. – Но что, я не правду говорю? Сейчас же они заводят друг друга, как, прости господи, кукол для секса, не так? А где чувства, а где взаимопонимание? Где настоящие дети, в конце концов? Настоящие дети! А не чужаки с этим вашим дерьмовым осознанным одиночеством. Тьфу!.. Поседею с вами раньше времени. Так и знай, Вис, если не женишься, я тебя уважать не буду, так и знай!.. А что я такое говорю?! – крикнул он в сторону кухни, видимо, получив от мамы очередной упрек. Они мысленно поспорили, потом папа пробурчал: – Ну,
