в те периоды когда понятий информации и сознания человека вовсе не существовало. Тем не менее, понятие знания было существенно развито, как отмечает НФЭ, еще Аристотелем:
«От Аристотеля ведет начало целый ряд представлений о знании, в том числе о знании как умении. Знать нечто (ремесло, язык, обряд) означает уметь практиковать, пользоваться, воспроизводить его. Знание рассматривается как схема деятельности и общения, как функция всякой человеческой активности (функционализм)».
Надо тут же заметить, что знание это понятие, относящееся к памяти, то есть сознанию («собранию знаний») человека. Соответственно, умение – это реализация человеком запомненной программы действий основанной на знаниях. «Схема деятельности и общения» – память алгоритмов и программ, подпрограмм действий и поведения в окружающей среде, во взаимодействии при общении (вспомним правила этики и пр.). Когда человек что-то «узнает», – из текстов, или из речи других, при общении, он (его сознание) сразу же сопоставляет языковый образ, отражающий ту или иную часть реальности, с имеющимися уже знаниями и, если он ассоциативно близок им или близок актуальным целям жизнедеятельности, то запоминается как новое знание, или идентифицируется как уже имеющееся (я это уже знаю, – говорим мы). Мы говорим: знания получают, сохраняют, распространяют, а в действительности имеют место информационные продукты, выраженные текстами на том или ином языке, или графически, на тех или иных «носителях» (носителях информации, как уже принято говорить).
НФЭ отмечает также: «Уже Аристотель фактически признавал многообразие типов знания (эпистеме, докса, пистис, техне, эмпейриа и т. п.). Не только обыденное суждение, эмпирическое протокольное предложение или научная теория, но и философская проблема, математическая аксиома, нравственная норма, художественный образ, религиозный символ имеют познавательное содержание. Все они характеризуют исторически конкретные формы человеческой деятельности, общения и сознания, связанные с адаптацией, ориентацией и самореализацией во внешнем и внутреннем мире».
Можно сделать такой вывод: слово-термин знание удобное для речи и текстов отражает информационные формы, возникшие и развитые в обществе, от его начал, на основе физиологических и прочих свойств человека, его сознания. Знания, как специфические формы информации в обществе и в общественной жизни человека (вспомним «Маугли») отражают (в согласованных с природой, физиологией и нейропсихологией человека информационных формах) всю окружающую реальность, в том числе научную, писательскую и прочую деятельность, и продукты познания (отражения) этой реальности в человеческом, а затем (через письменность и прочие средства) и в общественном сознании.
Содержательному (сущностному) определению знания способствует системная аналогия общественного сознания и человеческого.
