style="font-size:15px;"> После возвращения в Лондон участники кабаре собрались, чтобы обсудить все, что произошло. На встречу заявились члены ультраправой националистической группировки Britain First («Британия превыше всего») и попытались их запугать. «Помню, как говорила себе: „Не нервничай, это вредно для ребенка“, – рассказывает Мэлоун. – Парни из Britain First говорят нам: „Мы вам покажем, как пугать чужих детей“. „Зачем ты преследуешь детишек, ведьма-левачка?“» Однако ее подруги объяснили членам Britain First, что среди них даже есть беременная женщина. «А мы такие: „Да нет, она хорошая“».
«Таким вот был мой путь к материнству», – говорит моя собеседница. «Хорошая мать», «плохая мать» – мысли, связанные с этими клише, преследовали Мэлоун. Сама она выросла в «довольно патриархальной семье», теперь же ей предстояло одной воспитывать ребенка, и было нервно. Кроме того, не давал покоя стереотип о женщинах из рабочего класса, которые заводят детей исключительно для того, чтобы получать социальное пособие.
Мэлоун родилась в Северном Уэльсе, она младшая из шести детей. К тому времени, когда девочка появилась на свет, ее родители достигли относительно устойчивого экономического положения, но все равно продолжали считать себя рабочим классом. Отец Мэлоун был преподавателем английского и тренером по скалолазанию, мать в юности бросила школу и нашла работу, связанную с искусством. «Мы все вполне творческие люди, и я думаю, что это передалось нам от мамы, которая работала в художественном магазине, когда ей было шестнадцать», – рассказывает Мэлоун. Отец также способствовал приобщению детей к творчеству. Поэт Джон Купер Кларк, учившийся английскому у отца Мэлоун, вспоминал, что эти уроки вдохновили его начать писать стихи. Ученикам Джон Мэлоун говорил: «Пишите, как великие мастера, но пишите о том, что знаете». Эти же слова стали девизом Рэй Мэлоун в театральном искусстве.
Работать в искусстве нелегко, отмечает Мэлоун. Она рассказывает, что во время беременности задавалась вопросом: «А я точно смогу обеспечить дочку? Сама-то я могу неделю жить на фасоли и хлебе, но нельзя морить голодом ребенка из-за того, что его мама хочет сделать театральную карьеру».
Отцом ребенка был человек, с которым Мэлоун в то время находилась в близких отношениях (они вместе руководили театральной труппой), воспитывать сына или дочь они собирались вместе. Однако вскоре их союз распался. Осознав, что после рождения ребенка ей потребуется больше денег, – и ужаснувшись ценам на жилье в Лондоне, – Мэлоун на восьмом месяце беременности решила переехать в Шеффилд, чтобы быть поближе к сестре.
Сестра помогала Мэлоун и ходила за покупками, а та, в свою очередь, присматривала за ее детьми. «Сразу после рождения ребенка женщина очень уязвима, – отмечает Мэлоун. – Время от времени вы ходите на прием к врачу, который спрашивает, все ли у вас в порядке и нормально ли ваш ребенок спит по ночам. Но никто не спросит: „Как вы справились с переездом в другой город за три тысячи километров, где никого не знаете,
