том, что я видела в отражении, от Кайли О’Коннелл остались лишь лицо и длинные светлые волосы. Как раз с ними я и решила поэкспериментировать. Окинув взглядом комнату, пустовавшую почти год с моего последнего визита в Гримуршир, попыталась понять, что именно хочу взять с собой с учетом грядущей смены имиджа.
После непродолжительных раздумий выбрала лишь миниатюрный электронный носитель с семейными фотографиями, водительские права, выгравированные на металлической пластине и несколько банковских жетонов на случай, если срочно понадобится приличная сумма. Также сунула во внутреннее отделение сумки пачку наличных, приготовленных для мистера Блэйка, но так ему и не переданных. Сейчас я была даже рада этому, потому что обращение к любому из именных счетов могло вывести на мой след полицию, а я пока не планировала возвращаться в мир живых.
Мой клатч канул в небытие вместе с платьем, в котором я обедала в кафе. С ними пропала остальная одежда, а также новый переносной телефон с менее громоздкой трубкой, чем была у старого, удобной антенной и миниатюрным экраном для видеосвязи, настроенный на всемирную сеть гаджет в виде записной книжки, визитница, деньги, паспорт и один из жетонов.
В прошлом я стала жертвой виртуозных карманников и теперь редко брала в город носители с большими суммами на счету, поэтому о потерянном жетоне особо не сожалела, чего не сказать про документы. Но восстанавливать их, считаясь мертвой, было бы странно. Когда окончательно воскресну (если повезет), тогда и буду решать этот, без сомнения, важный вопрос. К счастью, часть ценных вещей осталась в квартире и потому не попала в руки моих похитителей.
Закончив с приготовлениями, я осторожно заглянула за занавеску, проверяя наличие сторожевых воронов, подозрительно притихших за окном. Убедилась, что пернатая команда бдит, прокралась на цыпочках к выходу и, заблокировав дверь с помощью кода, который знали только мы с сестрой, отправилась стричься.
Ближайший салон красоты от здания, на втором этаже которого располагалась моя квартира, обошла стороной, опасаясь, что его проверят констебли, если вдруг вздумают искать «ходячий труп». Для внешнего преображения я выбрала небольшую уютную парикмахерскую на соседней улице, там скучали в отсутствии клиентов две мастерицы. К той, что помоложе, я и села.
– Что желает мисс? – звонким голоском прощебетала девушка в черном форменном переднике, надетом поверх длинного вишневого платья.
– Стрижку и покраску, – попросила я, снимая громоздкие очки, и чуть тронула скулу, поморщившись, будто ощупывала место недавно сошедшего синяка. Изобразив смущение, «созналась»: – Бывший совсем озверел. Хочу свалить из города и из его жизни, чтобы не смог найти. Так что перевоплощение требуется кардинальное.
– А в полицию заявить не пробовали? – подала голос пожилая мастерица, наблюдавшая за нами со своего места.
– Заявляла, – почти не соврала я и совершенно искренне пожаловалась: –
