художественной фотографии, лежавшем на диване. Вдобавок она прятала в коттедже черного кота.
– Ладно. Но наше соглашение вступает в силу только с завтрашнего дня. Я принесу тебе утром ключи от коттеджа.
– Можешь не трудиться. У меня есть дубликат. – Быстрыми шагами обогнув конюшню, Тео скрылся из виду.
Энни пришлось уступить шантажисту, и все же она сумела извлечь кое-какую пользу из создавшегося положения. Она не только получила в полное свое распоряжение надежный автомобиль для поездок по острову, теперь Энни могла уже не опасаться в любую минуту наткнуться на Тео. Интересно, обнаружил ли он кровавые отпечатки на зеркале в ванной? Жаль, что она не слышала, как Харп визжит от ужаса.
Может, оставить ночью следы когтей на двери в башню? Пусть поломает себе голову, откуда они взялись.
Когда Энни вошла в кухню, Джейси сидела за столом, разбирая груду чистого белья. Ливия подняла голову от кусочков картонной мозаики, разложенной на полу, впервые удостоив Энни взглядом. Та улыбнулась в ответ, пообещав себе непременно до вечера устроить для девочки небольшое представление с участием Плутовки.
Энни подошла к столу, чтобы помочь Джейси с бельем.
– Я поговорила с Тео. Можешь больше не волноваться.
Джейси смущенно, обеспокоенно заглянула Энни в лицо, глаза ее вспыхнули робкой радостью.
– Правда? Ты уверена?
– Уверена. – Взяв банное полотенце, Энни принялась его складывать. – Я теперь буду часто ездить в город по делам, так что скажи, если что-то понадобится.
– Мне следовало больше ему доверять, – взволнованно выдохнула Джейси. – Он всегда был так добр ко мне.
Энни прикусила язык. Крепко, чуть ли не до крови.
Какое-то время они работали молча. Энни складывала простыни и полотенца, стараясь не прикасаться к личным вещам Тео. Собрав в аккуратную стопку шелковые мужские трусы-боксеры, Джейси восхищенно провела рукой по гладкой ткани.
– Наверняка они стоят целое состояние.
– Удивительно, как такая нежная материя выдерживает бессчетные когтистые женские руки. – Ничего не говоря о некоторых далеко не маленьких частях тела…
Джейси приняла всерьез насмешливое замечание Энни.
– Не думаю, что у него кто-то есть. Его жена умерла всего год назад, и единственные женщины в его окружении это ты, я да Ливия.
Энни посмотрела на четырехлетнюю девочку. Ливия с сосредоточенным личиком ловко складывала гигантские кусочки пазла в картинку. Отставанием в развитии она явно не страдала, к тому же Энни слышала, как малышка что-то тихонько бормочет себе под нос, так что ее голосовые связки исправно работали. Почему же тогда она не разговаривала? Что это, застенчивость или нечто более серьезное? Но в чем бы ни заключалась причина, немота делала Ливию уязвимее любого другого ребенка ее возраста.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
