он невесомо ведёт пальцами по моей майке на талии, вдоль позвонков сверху-вниз, а потом поперек над кромкой пояса шорт.
Так легко, что можно делать вид, что не замечаешь. И я почему -то делаю этот вид, а не требую его отсесть или отодвигаюсь сама. Упрямо игнорирую невесомые как перышко, запретные касания.
Вот только на самом деле игнорировать их не получается, и кожа на спине и на бедрах давно в мурашках, а между ног предательски влажно печёт.
Я чувствую себя даже не девушкой, а очень притягательным сексуальным объектом, и это пьянит почему-то. Я никогда не ощущала себя именно так.
Вы скажете, а как же гордость? Он должен видеть в тебе личность, Алиса, а не кусок розового парного мяса, который хочется съесть. Я тоже сейчас спрашиваю себя об этом, вот только гордость молчит, а тело в это время наливается сладкой тяжестью, словно тая. И в голове шумит – ни одной чёткой мысли не слышно.
Омлет давно забыт, да и как можно есть, когда твой профиль прожигают в упор. Дышать -то выходит с трудом и приходится себя контролировать.
Базов тоже к своему завтраку не прикасается.
Смотрю прямо перед собой – на Соню, болтающую с Яриком и Мотом, которые подсели к ней с двух сторон. Смотрю и не вижу – перед глазами всё плывёт, и только боковым зрением четко улавливаю устремленный на меня препарирующий взгляд Артёма.
– Ты не добавила меня в друзья, – Базов наклоняется к моему уху близко-близко и шепчет, почти касаясь мочки губами.
– Это твоё первое желание? – не поворачиваясь к нему, интересуюсь.
– Нет, просто так удобней переписываться, буду скидывать тебе туда. Добавь.
– Ты мне можешь итак написать, сообщения открыты – беззвучно шепчу.
– Вредная ты, Алиска, – хмыкает и всё – таки касается губами уха.
Так же невесомо, как пальцами в это время спины.
Но меня всё равно прошивает электрическим разрядом от макушки до пяток от его прикосновений. И от того, что почему-то ему это позволяю и ничего не говорю. Только сажусь ровнее, словно в позвоночник вбили кол.
– Повернись и посмотри на меня, – щекотно нашептывает Артём мне в самое ухо как заправский змей- искуситель.
Мои губы дергаются в нервной улыбке. Он так близко устроился, что, если я повернусь, то просто впечатаюсь губами в его лицо.
Ребята вокруг, конечно, упорно делают вид, что мы им неинтересны, но я знаю, что это не так.
– Значит, это – теперь первое желание? Повернуться? – глухим шепотом ехидничаю, упрямо смотря только перед собой.
– Так хочешь первое желание?
– Хочу, чтобы всё стёр, и я забыла о тебе, как о страшном сне.
– Не хочешь.
– Хочу.
– Ла-а-адно, – в его вибрирующем голосе прорезается раздражение, бьющее мне по натянутым нервам, – Первое желание. Каждый вечер после отбоя ты идешь ко мне и делаешь массаж.
– Что? –
