меня разрывает от противоречивых, таких сильный эмоций!
Я ему нравлюсь! Я это точно почувствовала! Как и то, что он уверен, что между нами ничего быть не может…
Но ведь чувства важнее, да?!
Я ему нравлюсь…Это всё меняет! Ну и что, что он старше?! Подумаешь, четырнадцать лет. Когда мне будет тридцать, ему будет сорок четыре – да это уже почти одинаковые люди!
Я смогу ему доказать…!
Кружу по кухне, то рвано всхлипывая, то тихо смеясь в попытке успокоиться. Не охота в таком виде появляться перед ребятами у костра.
Так, надеюсь, тушь не потекла? Подхожу к навесному рукомойнику с зеркалом в углу. Сюда свет одинокой лампы Ильича не достаёт, и приходится врубить фонарь на телефоне, чтобы получше себя рассмотреть.
Ужас. Да я похожа на запившего мима.
Недовольно фыркнув, включаю воду и аккуратно промокаю черные подтеки под глазами.
– Да, ладно, Лютик, не старайся, итак красивая, – вдруг раздается насмешливый низкий голос из темноты.
– А! – коротко визжу от испуга, чувствуя, что только что пережила микроинфаркт.
– Здесь я с Глебом согласен, – продолжает мужской бархатный голос, и из окутанных тенью зарослей дикого винограда, служащих стенами летней кухне, словно улыбка чеширского кота, показывается криво ухмыляющееся лицо одного придурка с четвертого курса, с которым мы успели переругаться ещё в поезде по дороге сюда.
– А вот то, что на хрен тебя послал – тут сочувствую. Зря, мог бы и трахнуть, раз дама так просит, – продолжает ехидным тоном как-его-там-Артём-кажется, и материализуется весь, выйдя из тени и подперев плечом деревянный столб.
Вот это кринж…
Замираю перед парнем как кролик перед удавом, лихорадочно соображая, что именно он мог слышать, и, даже если слышал и видел всё, то чем мне это грозит.
Ну…я могу ведь всё отрицать, да? Подумаешь, сплетню пустит, плевать…Тем более Глеба Яновича все студенты любят и уважают, и не станут долго о нём трепаться.
От этой спасительной мысли хотя бы получается сделать первый вдох и, почувствовав хоть какую-то уверенность, состроить надменное и невозмутимое лицо.
– Что ты несешь? Вообще… Если мучают галлюцинации, обратись к врачу, эм…как там тебя? Не помню…– кружу рукой в воздухе.
– Артём, – с готовностью подсказывает, улыбаясь максимально широко, чем ещё больше смахивает на кота из «Алисы в Стране чудес».
– Да неважно, мне плевать, – отсвечиваю зеркальной лучезарной ухмылкой.
– Зря, лучше запомни, – урчит, при этом облизывая меня с ног до головы таким нагло – похабным взглядом с нотками совершенно непонятного мне превосходства, что хочется перейти к рукоприкладству.
Ничего на это не отвечаю, складывая руки на груди. Весь мой вид – приглашение валить отсюда. Только кто-то, похоже, не очень понятливый.
Молчим, сверля друг друга горящими глазами. Пауза затягивается, становясь всё более напряженной
