И правильно рассчитал, что времени у него хватит, что бы разбить русских адмиралов поодиночке. Поэтому приказал преследовать отходящую эскадру Ивана Руно. 23 июля 1469 года (точная дата сражения установлена историком Н.С. Борисовым. – огромная ему благодарность за это) произошла вторая битва между московской и казанской речными флотилиями у Звеничева Бора. И опять московский воевода сумел избежать разгрома и оторваться от противника.
Тяжелые предчувствия беспокоили Ивана Дмитриевича. Пошел второй месяц, как его корабли достигли Казани, а о рати князя Ярославского ни слуху, ни духу. Его флотилия понесла большие потери, запасы на исходе, уцелевшие гребцы смертельно устали. И он решился отдать приказ – возвращаться в Нижний Новгород.
Интуиция не подвела воеводу. Случилось самое худшее. Судовую рать князя Ярославского в устье реки Кама подкараулила засада татарских речников. В абордажном бою был убит сам князь, боярин Тимофей Иванович Плещеев. Только убитыми русские потеряли 430 ратников. Раненые, пленные… Но полного разгрома судовой рати не произошло. Уцелевших собрал князь Василий Ухтомский. И он прорвался через боевые порядки татарской флотилии. Русские что называется «в наглую», открыто проплыли вверх по Волге мимо парализованного от такой дерзости казанского гарнизона (впрочем, успех прорыва мог быть обусловлен и тем, что казанцы издалека приняли корабли Ухтомского за свою флотилию). И доплыли до Нижнего Новгорода…
Когда в Москве узнали о поражении сразу двух ратей, там, видимо, объявили всеобщую мобилизацию. В стахановском темпе рубились свежие ладьи, формировались экипажи речной пехоты, выкатывались пушки и отливались ядра. Нижегородское речное Адмиралтейство распахнуло ворота своих складов и арсеналов. Татарам рвались отомстить быстро и жестоко, не дожидаясь освобождения от их ига. Разгромленные флотилии достигли Нижнего Новгорода в начале августа. А уже 1 сентября 1469 года целая речная армада кораблей московского царя, трепетала парусами у Казани. Флотилию вел родной брат царя – князь Юрий Васильевич Дмитровский. Напрасно хан Ибрагим пытался сосчитать паруса русских галер. Он и его придворные сбивались со счета. Удрученный своими арифметическими выкладками, он поспешил направить послов для переговоров.
Видимо князь Дмитровский тоже был склонен к компромиссу, так как в тот раз в Казань русские так и не вошли. Ограничились принятием огромной контрибуции. Татары так же освободили всех православных пленников захваченных за 40 лет, то есть с 1429 года. И обязывались впредь не чинить препятствий русским купцам на волжском торговом пути (опять та же формула: объем речной торговли русских купцов равна численности военно-речного флота Московского царства).
Впрочем, относительный мир длился недолго. Летом 1478 года русским пришлось опять направлять карательную эскадру к Казани. До татар дошли слухи, что московского царя разбили новгородцы на реке Шелонь. Хан не проверил информацию и на радостях
