узнать, что случилось.
Дежурный по КПП доложил, что это уважаемые люди, которых ждут в штабе флота, но за ними не пришел сопровождающий и он не может пустить их просто так гулять по штабу.
Матвеев покосился на него, но ничего не сказал. Никто из пришедших иностранцев не говорил по-русски. И пришлось Матвееву по приказу Доскаля протиснуться и переводить все с английского на русский и обратно. Кроме него на должном уровне объясниться с американцами никто не мог, пока не прибежал какой-то шустрый подполковник в морской форме и, затараторив по-английски, быстро куда-то их повёл.
Предъявив свой пропуск и удостоверение личности, Матвеев спросил у адмирала:
– Товарищ контр-адмирал, пожалуйста, объясните, почему какие-то американцы проходят на территорию штаба флота без всяких пропусков, а наших старпомов капитанов 3-го ранга не пускают на территорию. Как это понять?
– Не прикидывайтесь дурачком, Матвеев! Вы прекрасно понимаете, что без этой благотворительной организации мы не смогли избавиться от всего корабельного хлама. Они нам поставляют резаки, людей, находят покупателей на наше железо. А от ваших старпомов какая польза флоту? Никакой. Они даже свои корабли не могут содержать в порядке.
– К моему у меня претензий нет.
Доскаль искренне не понимал, зачем Матвеев задаёт ему такие дурацкие вопросы. И, не понимая этого, он раздражался. Его тоже поднял этой ночью командующий флотом и потребовал доложить решение по посылке в течении этой недели к Малаккскому проливу боевого корабля эскадры для выполнения боевых задач.
Последние три года корабли эскадры вообще в море не ходили. Механизмы и техника не ремонтировались, зарплаты не платились, офицеры разбегались. У него на столе лежала папка с рапортами на увольнение в запас, и в этой папке было не менее ста пятидесяти человек, включая и уважаемых командиров кораблей, которым тоже надоело это ничего неделание и развал.
Но что-то вдруг изменилось. Всю ночь начальник штаба и флагманские специалисты эскадры, вызванные по тревоге, согласовывали с флотом вопросы решения поставленной задачи. Такого аврала Доскаль не помнил даже в советские годы. Получалось, что кроме этого задаваки «профессора» Матвеева идти в море через неделю просто некому.
Он давно хотел выгнать Матвеева со службы. Слишком независимым он был, отрицательно отзывался о сокращении флота, о чем на не частых совещаниях он высказывался ему прямо в лицо. С него начали брать пример и другие командиры кораблей. И вот вдруг этот Матвеев оказался на коне. У него почти все оказалось исправным, и он может быть готовым к выходу в море в назначенные сроки.
Они подошли к кабинету командующего флотом, располагавшемся на втором этаже. Со стен коридора, как бы с укором, на них смотрели из массивных портретов боевые советские и русские адмиралы. Бюсты Нахимова, Макарова, Кузнецова и Ушакова стояли рядом с кабинетом командующего.
Доскаль остановился, осмотрел презрительно свою гвардию, посмотрелся
