боли обыкновенный ушиб, появившийся после детской разборки. Я намазала ножку мазью, нежно гладила её, мы повторяли стишок, выученный к утреннику, который должен был быть в пятницу, 24 декабря. Конечно, я думала, что всё пройдёт к утру. К сожалению, не почувствовала тогда, что это был обычный вечер последнего обычного дня, что все мы были уже на краю страшной бездны…
Утро не принесло желанного выздоровления. Женя проснулся со словами:
– Мама, ножка сильно болит.
Я спустила его с кроватки, и, пытаясь сделать шаг, он вскрикнул:
– Ой, больно, не могу идти!
В течение часа мы были уже в приёмном отделении больницы, рассчитывая на то, что именно там опытный хирург поставит диагноз. Саша нёс сына на руках и всё время меня успокаивал:
– Странно, на перелом не похоже. Может быть, растяжение связок. Неужели на горке так ударился? Ладно, сейчас посмотрит доктор, сделаем снимок и всё узнаем.
Женя не плакал, только иногда всхлипывал, сдерживая голос, иногда постанывал, и тогда я не думала, что боль была сильной. Лучше бы он кричал, может быть, тогда мы к этому отнеслись бы по-другому. Зачем, зачем мы так воспитывали своего ребёнка, учили его не быть нытиком? И он не был им…
Разве мы знали болезни костей, кроме перелома, вывиха, растяжения? В тот день я наивно думала: «Только бы не перелом», – и как я тогда ошибалась, ведь такой диагноз был бы меньшим из зол на тот момент.
В санпропускнике, пока ждали врача, встретили уже выходящую из детского отделения Иру Алексеенко. Оказывается, Никите сделали операцию по удалению аппендицита. Я удивилась ещё и тому, что четырёхлетний ребёнок лежал в больнице один. Утром она покормила его и теперь убегала на работу до обеда. Так я впервые стала узнавать больничные правила, в которых нет нужды в обычной жизни.
Осматривал Женю опытный хирург Коростелёв Александр Владимирович, и я была спокойна, что мой мальчик в надёжных руках. Основательно прощупав каждый сантиметр его ножки, он тоже сделал вывод, что больше похоже на растяжение связок, чем на вывих сустава. В момент осмотра Женя также мужественно терпел и практически не издавал никаких звуков, которые бы говорили о сильной боли.
– Перелома однозначно нет. Снимок делать необязательно. Рекомендую зафиксировать сустав (нижнюю часть голени) эластичным бинтом, обеспечить покой конечности. При необходимости дать болеутоляющий препарат, – сказал доктор и добавил: – Если в течение трёх дней не станет лучше, приходите. Больничный нужен?
– Нет, – глубоко выдохнули мы.
В его словах не услышали сомнений. Мы успокоились, понимая, что ситуация вполне рядовая. Больничный я не взяла, так как была последняя неделя учёбы, нужно было закрывать четверть. А с Женей, я знала, с удовольствием побудут бабушки.
Вспоминая эти два дня, вторник и среду, конечно, я корю себя, что не была рядом с моим сыночком, а думала, что нет ничего важнее, чем выставление четвертных отметок в тот момент. Я как будто усыпила бдительность поставленным диагнозом и перекинулась на работу, решая, как мне казалось
