этой загадки в голове он даже покраснел. Получалась совершенно иная фраза, вернее, загадка получала абсолютно иной смысл.
« Какой ужас, – подумал Яков Андреевич, – даже на радио, вслух, стали говорить такие пошлости! Это просто немыслимо!»
Конечно, он мог бы гордо положить трубку, чтобы не отвечать на этот вопрос, с явным сексуальным подтекстом, выраженным на молодёжном сленге. Но ответ был очевиден. К тому же никто его не видел, только слышал его голос. Так что ему, в общем-то, нечего было стесняться. Ведь если на радио говорят такое!
– Это… это…
И тут Яков Андреевич выдал ответ, касающийся довольно интимных частей мужского тела.
Ведущая затихла на несколько секунд, было слышно её дыхание. Даже оно выражало небывалое изумление. Потом девушка быстро пришла в себя и, еле сдерживая смех, поинтересовалась у незадачливого позвонившего, почему он так решил.
– Ну как же? – начиная раздражаться, ответил он. – Ведь это и дураку ясно. Загадка ваша: «Их трут, когда их прут.» Если уж вы имеете совесть загадывать такие загадки с самого утра, то имейте выдержку и выслушать ответ! Что же ещё можно натирать в момент э… соития?
Ему пришлось убрать трубку от уха, потому что смех ведущей был истеричен и необуздан. Чувствовалось, что хохочет она от души, поэтому не следит за тем, чтобы смеяться красиво, без всяких истерических раскатистых ноток и всхлипов.
– Боже, – без конца повторяла она, – такого у нас ещё не было, боже!
– Хватит, – взвизгнул Яков Андреевич. – В чём дело? Разве я не прав?
– Понятия не имею, откуда вы это взяли, маньяк вы наш сексуальный, но ответ – ладошки! – через смех отвечала ведущая. – Это их трут для того, чтобы получить огонь, особенно когда в руках находится прут, или, вернее, трут. Разве вам ничего не известно о первобытном способе получения огня?
– Нет, – рявкнул Яков Андреевич, – я современный человек и живу в цивилизованном обществе. Мне не нужно высекать искры из камня! А вы, когда загадываете такие дурацкие загадки, должны вытащить жвачку изо рта, чтобы люди могли слышать вопрос в той транскрипции, каков он есть на самом деле. У вас, милочка, отвратительная дикция! И радиостанция у вас дурацкая!
Яков Андреевич в сердцах хлопнул трубкой телефона о базу. Настроение было резко испорчено.
***
Настя сидела перед телевизором, попеременно откусывая то от очищенной ярко-оранжевой морковки, то от очищенного же, свежего огурца. Справа от неё стояла полулитровая кружка с травяным настоем, из которой девушка часто прихлёбывала. Она с нетерпением поглядывала на часы: с минуты на минуту должен был начаться фильм с участием Артёма Сергейченко. У Насти были все фильмы, в которых снимался Артём, на дисках. А вот этого, нового, фильма ещё не было. Поэтому она не сводила глаз с экрана, держа в свободной от овощей руке пульт видеомагнитофона. Как только на экране появилось название киностудии, снявшей эту картину, она щёлкнула пультом, и расслабилась. Ну вот,
