я не говорил, чтобы ты…
С досады закусываю губу. Выдергиваю свою конечность из решетки, вскакиваю на ноги и резко оборачиваюсь, не забывая скинуть с плеча руку Дариона.
Мой «супруг» непростительно высок. Приходится задрать подбородок, чтобы не клюнуть носом ему в грудь.
– Чтобы я «что»? – заявляю, упирая руки в бока.
– Не ходила одна. Это опасно.
Он смотрит на анкров мимо меня и добавляет:
– Как ты вообще сюда забрела? Я ищу тебя больше часа, но и подумать не мог, что ты пойдешь в питомник.
Звери тянутся к нему, радостно фыркают. Сразу видно: узнали хозяина.
– Так это питомник? – вырывается у меня.
Тут же спохватываюсь: нельзя показывать свое удивление. Я и так ошибаюсь на каждом шагу. К тому же, мне совсем не хочется знать, что будет, если Дарион догадается о подмене!
– Интересно, – бормочет дарг, продолжая удивленно разглядывать дракончиков. – Наши анкры недолюбливают людей, а люди либо боятся, либо ненавидят их. Точнее, людям вообще свойственно бояться и ненавидеть все, что на них не похоже. Но ты…
Он бросает на меня внимательный взгляд:
– Разве ты не боишься их?
– А-а… э-э-э… – блею, желая провалиться сквозь землю. – Немного да. Зубы вполне себе впечатляющие. И когти.
На всякий случай показательно ёжусь.
– Тогда что ты здесь делаешь?
– Ну… они не кажутся такими уж людоедами, – пытаюсь скрыть смущение за виноватой улыбкой, – особенно тот, самый маленький.
Дарион хмурится. В его глазах я вижу недоверие и вопрос.
– Самый маленький? – повторяет он и приближается к решетке.
Затем издает странный свист.
Анкры расступаются и ложатся на землю.
Дарг не произносит больше ни звука, но могу поклясться, что это не мешает ему общаться с драконами! Я вижу, как он смотрит на них, и вижу, как под его взглядом самые крупные отползают один за другим.
Через пару минут пространство у решетки оказывается пустым.
Нет, не совсем. Один дракончик остался. Тот самый, с опущенными крыльями.
– Ты говорила о нем? – Дарион поворачивается ко мне.
Молча киваю.
– Это Теффа, – дарг протягивает руку, и малыш со вздохом кладет голову ему на ладонь. – Единственная самочка в этой кладке. И самая слабая. Нашему клану последнее время не везет с женским полом.
Чувствую в словах Дариона странный подтекст. Он не смотрит на меня, поглаживает Теффу по холке, но почему-то мне кажется, что эти слова относятся именно ко мне.
Нагло игнорирую намек и задаю резонный вопрос:
– Если она самая слабая, то почему ее держат с остальными?
– У нее нарушен теплообмен. Братья согревают ее своими телами. Если ее отсадить, она замерзнет в первую же ночь.
– А где их мать?
Вглядываюсь
