сом и где по рельсам, проложенным вдоль стен, бегает игрушечный паровозик.
За ужином я многое для себя открою. Я учусь задавать вопросы, потому что в ответ Майк объясняет мне то, чего я не знаю. Он очень эрудированный собеседник и в разговоре плавно переходит от высоких жанров к низким. Он способен переключиться с обсуждения кино и телевидения на Марло и Шекспира, а вдобавок совершить краткий экскурс в квантовую физику или малоизвестную экономическую теорию, и все это в пределах развития одной мысли. Может быть, он мельком вспомнит какой-нибудь интересный случай из своей биографии, и мне посчастливится услышать рассказ о том, как Майка в юности пытались завербовать спецслужбы, считая его вундеркиндом…
Он рассказывает только о тех эпизодах своей жизни, которые считает возможным упомянуть в разговоре с конкретным собеседником. Обо всем остальном он говорит уклончиво и туманно.
Но книжный магазин «Дримхейвен букс» давно переехал из Динкитауна, я давно уже не провожу автограф-сессий, а вдобавок сейчас, когда я пишу эти строки, в мире свирепствует ковид – и я необъяснимым образом волнуюсь за Майка Форда, у него всегда было слабое здоровье и поэтому ему необходима самоизоляция. (Он умер, напоминаю я себе, ему не нужна самоизоляция, он ни от кого и ничем не заразится… но я все равно волнуюсь.)
Если честно, я вполне рационально отношусь к смерти других моих друзей. Я горюю, смиряюсь и привыкаю, что их нет. Мне грустно, что с ними больше не поговоришь, но я не ощущаю их присутствия. А вот Майк словно бы вышел из комнаты на полуслове, и я все время жду, что он вот-вот вернется. Карло Ровелли[2], физик-теоретик и автор нескольких книг, рассказывает: Эйнштейн в письме к жене покойного коллеги уверял, что ее муж не прекратил существование, что он все еще живет и работает, но в прошлом, куда ей нет доступа. (Действительно, как сказал Л. П. Хартли[3], прошлое – это другая страна. Вот только нам в нее не попасть. Ее жители не умерли – они живут там, в своей стране, но не могут ее покинуть и приехать к нам. Границы закрыты.)
Иногда я перечитываю мейлы, которые Майк посылал мне, хотя вообще-то никогда не перечитываю старую переписку. Но никто из моих корреспондентов не мог, заметив опечатку в приглашении на вечеринку у костра, сделать из этого пьесу в стихах, а потом, как бы между прочим, собрать труппу талантливых людей и пьесу эту поставить. А Майк так и поступил.
Ну вот. Я прервал работу над предисловием и перечитал все сохранившиеся письма от Майка, после чего заглянул в YouTube, чтобы посмотреть последние две минуты телесериала «Заключенный» – мне захотелось ответить на какое-то замечание Майка и надо было освежить кадры в памяти…
И тут я снова вспомнил, и всегда вспоминаю, что ответить ему я больше не могу. Зато я отыскал секстину, которую он мне прислал, вдохновленный строкой из «Песочного человека», и мне показалось, что последний станс очень подходит для начала этого предисловия. Вот так.
III
В юности я мечтал стать молодым талантливым автором. Тем, кто еще в двадцать с небольшим напишет свой первый великий роман. Мои мечты не сбылись, но это даже к лучшему, ведь мне нечего было сказать.
А Майку было что сказать. Он и говорил. Ему было семнадцать, когда опубликовали его первые рассказы и стихотворения, и двадцать два, когда вышел его первый роман, «Сеть ангелов». Этот протокиберпанковский роман, в котором существует вполне убедительная киберсеть, увидел свет в 1980 году, за четыре года до «Нейроманта» Уильяма Гибсона.
Я познакомился с Майком Фордом – кстати, инициал М. означает Майло, а не Майкл – в Бирмингеме, в 1984 году, на конвенте. Он прекрасно шутил, но не так, как обычно шутят писатели. Он произносил отточенную остроту, ироничное замечание или хлесткую реплику в самый нужный момент (в отличие от меня), а не две недели спустя. Говорил он тихо, не уязвляя собеседника и не перехватывая лидерство в разговоре, но делал это с виртуозностью первоклассного комика. Мы подружились. Вскоре после нашего знакомства, в том же 1984 году, Майк стал лауреатом Всемирной премии фэнтези за свой роман «Дракон не дремлет» (в книге нет никаких драконов, точнее, дракон в названии – это символ Уэльса).
Всякий раз, когда Майк приезжал в Великобританию – обычно в августе, на фестиваль фолк-рок-музыки «Фэйрпорт Кропреди конвеншн», – мы встречались за обедом или за ужином, беседовали, и я многому учился.
Мы начали переписываться еще в то время, когда существовали пишущие машинки, почтовые марки и авиапочта. В одном из писем Майк объяснил мне, как писать секстины, составив само письмо в форме секстины.
Он писал гениально, для читателей, которых считал такими же гениальными, как и он сам.
После романа «Дракон не дремлет» Майк опубликовал две книги в межавторском цикле «Звездный путь» – «The Final Reflection», об опыте первого контакта клингонов, и «Сколько за планету?», музыкальный фарс под видом научно-фантастического романа. Среди персонажей
Карло Ровелли (р. 1956) – итальянский американский ученый, специалист в области квантовой гравитации, историк и философ, автор ряда научно-популярных книг; на русском опубликованы «Семь этюдов по физике», «Срок времени», «Нереальная реальность: путешествие по квантовой петле», «Краткая теория времени»
Лесли Поулз Хартли (1895–1972) – английский писатель, мастер жанра «история с привидениями»; «Прошлое – это другая страна; там все иначе» – цитата из романа «Посредник» (1953), пер. М. Загота.
