кажется, и сантиметра чистого не осталось. А так как размер её ноги небольшой, девушке пришлось постараться, чтобы оставить следы. Наблюдая со стороны за её действиями, понимал, что вёл себя совсем иначе, а о невоспитанности мне и вовсе никогда не говорили. Да кто она такая?!
– Уволить, – цежу сквозь сжатые челюсти и не отпускаю взглядом фигуру в форме, пока она не скрывается в лифте. – Сейчас же!
– Макар Витальевич… – Управляющая семенит за мной в номер.
Бросаю сумку и кривлюсь, потому как идеальная чистота моего временного жилища осквернена некой Кириченко Вероникой Фёдоровной, особой наглой и неприятной.
– И пришлите кого-нибудь, чтобы убрали мой номер. А эту, – указываю в сторону двери, – уволить! – повторяюсь, но меня будто заело.
– Макар Витальевич, давайте дождёмся Кирилла Витальевича, и он решит.
– А я, значит, ничего не решаю? – Обернувшись, нависаю над Любой, заставив её сжаться и замолчать. – Я никто, по-вашему? Ноль? Этот отель принадлежит семье Марецких.
– Бесспорно, – часто кивает женщина, – но мой непосредственный руководитель – ваш брат. Именно его приказы и подпись имеют юридическую силу, а девушка устроена официально.
– О, отлично! Тогда уволить по статье!
Меня несёт. Я и сам понимаю, что стоит притормозить, хотя бы в присутствии Любы, но сдержаться не могу. Давно никто не вызывал во мне такую бурю эмоций, заставив фактически воспламениться.
– Зачем же по статье? Можно мирно решить вопрос, спокойно. Сделать так, чтобы все остались довольны.
– Я останусь доволен, если мои пожелания будут выполнены!
– Не успел приехать, как направо и налево озвучивает пожелания. Скромность – это не твоё. – В дверях с лукавой улыбкой, топчется брат, не решаясь пройти в номер, где, как он знает, я приветствую чистоту.
Но о ней можно забыть и похоронить за плинтусом, потому что блондинка постаралась на славу, испортив приятные впечатления от приезда.
– Привет, – подхожу, пожимая руку и похлопывая по плечу. – Не ждал тебя сегодня.
– Был поблизости, прикинул, что ты уже приехал, решил заскочить. Знаю, мама устраивает ужин сегодня в честь твоего возвращения, но хотел переговорить до семейных посиделок. Тебя всё устраивает?
Брат, подталкиваемый мною, проходит в номер и устраивается на диване. Садится на самый край, словно опасаясь сделать что-то не то в собственном отеле.
– Меня не устраивает горничная. Я уже распорядился, чтобы её уволили! – вновь закипаю. Да что ж такое!
– О ком он говорит? – Кир обращается к Любе, которая всё это время пытается слиться со стеной и не мешать беседе.
– О Веронике. Новенькая.
– А что не так? – теперь уже обращение ко мне.
– Что? Всё! Хотел войти в свой номер – не пустила. Попросила выйти, уточнив, что он приготовлен не для меня. Дальше – больше: сказала, что
