на углубленное обследование. Да и, с моральной точки зрения, это был бы сомнительный поступок… парень прошёл через такое. Ему повезло, сохранил разум. Квалифицированные врачи подтвердили его адекватность и годность к службе. Зачем мешать?
Кажется, Ваня тоже чувствовал мои подозрения. Поэтому и организовал свой перевод подальше от конторы и меня лично.
Впрочем, я сам принял решение уйти со службы. Семейная жизнь, ребёнок и моя специальность несовместимы.
У меня было достаточно выслуги, чтобы получить пенсию. Но, конечно, сидеть на месте было бы тяжко – и я стал теоретиком и тренером, в одной известной частной военной компании. Там и платят хорошо, и условия более, чем достойные. К тому же доходы позволяют обеспечивать сыну лучшие условия сейчас и достойное образование в будущем.
Алина уже спланировала, что сын будет учиться в Цсиньхуа на физмате и нигде больше. Высокая планка, придётся соответствовать…
Пока я говорил, на небе появились небольшие облачка. Нас накрыло лёгкой тенью, и от этого на миг лицо Михаила будто опять обрело способность выражать эмоции. Он словно нахмурился.
Я вздохнул. Посмотрел на хронометр на внешнем дисплее смартфона.
– Ну что ж, пора мне!
Михаил выронил мороженое. Липкий стаканчик растёкся кляксой по плитке. Я вздохнул, оглядываясь в поисках чего-то, чем можно было бы его поднять и отправить в ближайшую урну.
– Оно опять рядом… – в первую секунду я решил, что мне показалось. Голос Михаила был едва слышим, теряясь на фоне шума водопада.
Но его взгляд вдруг стал осмысленным. Учёный смотрел на меня.
– Что рядом? – осторожно спросил я, присаживаясь рядом на корточки, – Михаил. Вы узнаёте меня?
– Серёжа… оно всё ещё там… это… – Михаил всхлипнул; по его щекам катились слёзы, – как быть? Как нам всем быть?
Дежурная медсестра, всё это время находившаяся неподалёку, осторожно ступая, направилась в нашу сторону. Она что-то быстро набирала на планшете.
– Всё будет хорошо, – твёрдо сказал я, – вы дома. С вами всё будет в порядке!
– Вы… ты… не можешь этого обещать. Ты не знаешь, не представляешь… оно – рядом! Мы все в опасности. Ты должен понять, – сказал он.
А потом его глаза снова стали стекленеть, уставившись куда-то вдаль.
Медсестра подошла. Встала рядом. Шёпотом спросила меня, наклонившись к уху.
– Пациент проявлял активность? Пойдёмте, пожалуйста. Это очень важно.
Я кивнул, встал и пошёл вслед за сестрой, забыв про мороженое.
Лечащий врач, молодой нейрофизиолог в круглых очках, встретил меня в своём кабинете на втором этаже главного корпуса санатория. Его окна выходили в сад с водопадом, где мы говорили с Михаилом.
– Я видел запись, – с порога начал он, – это впечатляюще! Спасибо вам! Вы оказали огромную, неоценимую помощь!
– Да…
