провел ладонями по лицу. Голосом, осипшим от усталости и тревоги, он начал:
– Входя домой, я говорил по телефону – по работе – и тогда не заметил, что машины моей жены нет в гараже.
Алисса перебила его:
– Где вы работаете?
– Мне принадлежит сеть кофеен «Эспрессо Грайнд», – ответил Рейф, переводя взгляд в другую комнату, где Рой и Уайт обсуждали отметину на стене. Хотя говорили они тихо, слова можно было разобрать.
Алиссе пришлось заново обратить на себя внимание Маккормика:
– Обычно вы возвращаетесь домой с работы примерно в одно и то же время?
Тот кивнул.
– Да. Мы открываемся в пять утра, и я бываю на месте в четыре тридцать, поэтому могу уехать еще до пробок.
Она кивнула.
– Понятно. Продолжайте, пожалуйста.
– Как я уже сказал, я не заметил, что машины Калли нет, пока не договорил и не начал звать ее, как всегда. Калли не отвечала, и я подумал, что она может быть у наших друзей через дорогу, но потом, проходя через гараж, понял, что ее «Джипа» там нет. Я решил взять себе чего-нибудь попить, прежде чем идти к ним, и тут заметил остатки ее завтрака на барной стойке… и еще обратил внимание, что в доме не убрано.
Алисса обвела гостиную глазами. Ей она показалась идеально чистой.
– У Калли навязчивое стремление к чистоте, своего рода обсессивно-компульсивное расстройство, поэтому она всегда убирается по понедельникам, даже если в этом нет нужды. Потом зажигает ароматические свечи, потому что от химии в средствах для уборки у нее болит голова. А у меня болит голова от этих чертовых свечей! Но, как вы сами видите, свечи не зажжены.
Корд глянул на Алиссу, подняв брови. Обсессивно-компульсивное расстройство или перфекционизм? Алисса сама была перфекционисткой и эту черту хорошо понимала.
Память перенесла ее обратно в детство, когда она изо всех сил старалась быть для родителей образцовой дочкой, чтобы искупить самую страшную, самую непоправимую ошибку в своей жизни. И неважно, что она совершила ее в каких-то девять лет…
Корд кашлянул, возвращая Алиссу обратно к их беседе, на которой ей следовало сосредоточиться, а не на прошлом, которого все равно не изменишь.
Она постаралась сфокусироваться на Рейфе Маккормике.
– Моя жена ненавидит, когда в ее графике что-то меняется, и еще больше ненавидит грязную посуду на барной стойке, тем более с остатками еды. Кроме того, я заметил, что собаки все еще снаружи – Калли знает, что я не люблю оставлять их там, когда нас нет, – поэтому открыл двери патио, чтобы их впустить, и мне показалось, что они ведут себя как-то странно.
– Странно? – переспросила Алисса.
Рейф Маккормик сделал глубокий вдох и вцепился пальцами в собачью шерсть. Хорошо, что пес был не против, – выглядело это страшновато. Пока Маккормик приходил в себя, Алисса рассмотрела его руки – точнее, кисти и запястья, выглядывающие из рукавов. Никаких признаков
