на месте сориентироваться, а потом думать. Или, как любил говорить Борисыч, «кумекать».
Они быстро шли по набережной, не отвлекаясь на разговоры и любование пейзажами. По пути им попадались люди, в том числе нарядные старички, те направлялись на дискотеку. До нее еще час, но почему бы не выйти пораньше и не прогуляться по променаду? Все же этот городок – отличное место для встречи старости. Здесь можно достойно доживать свой век. Неспешно, с чувством, смаком, легкостью. Медленно и красиво уходить за горизонт, как это сейчас делает солнце…
– Ты разогнался, я за тобой не успеваю, – простонала запыхавшаяся Лида.
Фил про себя усмехнулся. Это в его стиле, думать о медленном угасании, но при этом нестись вперед со скоростью молодого бычка, впервые выпущенного на арену. Мысли и действия у него частенько не совпадали, что удивляло окружающих. Миха, к примеру, долгое время думал, что, остервенело колотя грушу, Фил представляет себе рожу врага, а несясь на тренажере в гору, воображает непреодолимые препятствия. А он в уме разыгрывал шахматные партии или вспоминал номера машин, встретившихся ему по дороге в спортзал.
Они подошли к дому Жени. Балкон ее был по-прежнему пуст, как и другие.
– Здесь, кроме Джины, никто не живет? – спросил Фил.
– Один сосед точно есть, зовут Джузеппе, он приезжает на выходные.
– Сегодня пятница, может, он уже тут?
– Нет еще. Если бы приехал, там сидела бы Лаура. – Она указала на балкон, слева от Жениного, всего их на этаже было три.
– Жена?
– Попугай какаду. Джузеппе завел его, когда развелся. Назвал Лаурой в честь возлюбленной Петрарки. Джузеппе хотел красивую, но молчаливую птицу, поэтому приобрел девочку, они редко разговаривают. Но ему попалась болтушка. Сначала это раздражало, потом Джузеппе привык и теперь обсуждает с птицей все новости, включая политические.
– В подъезд без ключа можно попасть?
– Да. Есть кодовый замок. Комбинацию я знаю.
Они обошли дом, и Фил увидел во дворе машину. Маленький старый «фиат». Значит, в доме на девять квартир все же кто-то есть.
Когда они зашли внутрь, Фил подивился. Подъезд оказался красивым, с дубовыми лестницами, потолочной мозаикой, узким витражным окном, тянувшимся по боковой стене от первого этажа до третьего, последнего.
– Тут останавливался Пастернак, когда приезжал в город, – сообщила Лида. – На перилах были нацарапаны гвоздем строчки из его стихотворения. Закрасили.
Порывшись в памяти, Фил нашел там прозвучавшую фамилию. Кажется, писатель, автор «Доктора Живаго». Он, получается, еще и стихи писал. Надо запомнить для общего развития.
– Не стыдно было представителю творческой интеллигенции портить имущество?
– Это не он сделал, – улыбнулась Лида, начав подъем по лестнице. – Мы с Женькой, когда напились. Это было пять лет назад. Кстати, Пастернак жил в квартире над ней. Поэтому мы нацарапали: «По дому ходит привиденье, весь день шаги над головой…»
Фил вздохнул. Вышло тяжко, он не хотел этого.
