Наина была хороша, а для меня и особенно интересна, поскольку она была лысая и имела все четыре ноги по колено белые, а я очень любил отметистых лошадей, пегих же – еще больше. Наина, благодаря тому что ноги у нее были белые, до некоторой степени производила впечатление пегой лошади, и это мне нравилось. Масти она была бурой, довольно темного оттенка. Ростом невелика, но очень широка, утробиста и костиста; не слишком длинна, скорее, квадратна. Словом, кобыла во всех отношениях была дельная и хорошая, но при этом несколько проста.
Очень интересно ее происхождение, в особенности со стороны матери – кобылы Награды старого терещенковского завода. Награда, как и знаменитая Закраса, происходила от случки отца с дочерью. И Награда, и ее мать Людмила были дочерьми старого Крутого, отца Крутого 2-го. По женской линии Награда принадлежала к самым отборным терещенковским кобылам. Она происходила от воейковской Похвальной, дочери великой Самки, матери ознобишинского Кролика. За эту принадлежность к едва ли не лучшему маточному гнезду во всей орловской рысистой породе лошадей я и ценил Наину. К сожалению, удержать эту породу в заводе не удалось, так как Нирвана, дочь Наины, не жеребилась и была мною продана Новосильцову. Нирвана была и резва, и необыкновенно хороша по себе. Она была премирована на выставке. Возвращаясь к Награде, я должен сказать, что помимо Наины она дала Нырка 2.21,1, Нельму 2.27 и Нирвану 2.29. Причем последняя оказалась замечательной заводской маткой и дала у меня в заводе много превосходных лошадей. О ней я подробно буду говорить позднее. Следует при этом иметь в виду, что у меня было две Нирваны – одна собственного завода, а другая завода Терещенко.
Ранее я имел случай упомянуть, что повторение имени старого Крутого не сказывалось на резвости и беговой карьере лошади, но отнюдь не препятствовало ее заводской деятельности. Более того, если усиление имени Крутого плохо отражалось на рысаке как призовой единице, то консолидирование имени Крутого в родословной матки, напротив, давало положительные результаты. Так получилось с только что упомянутой Наградой, так было и с другими кобылами. В подтверждение этого положения я могу привести еще один пример. Клевета, дочь Лакея и Киры, имеет кровь Крутого и со стороны отца, и со стороны матери. Как призовая лошадь она была совершеннейшей бездарностью, но, поступив в завод, дала резвого Крестника. Этот пример относится уже к тому времени, когда мой завод был национализирован и переименован в Прилепский госконезавод.
Ненаглядная (Паша – Капризная), серая кобыла, р. 1894 г., завода Ф. Ф. Терещенко. Не бежала. Ненаглядная имела четыре, а может, и четыре с лишком вершка росту и не была хороша по себе. Она, как и Ласточка, покрывала очень много пространства, однако с той разницей, что у Ласточки спина была хороша, а у Ненаглядной плоха. Это вполне понятно, ибо мать Ненаглядной Капризная была внучкой голохвастовской
