огонь.
– Ешь, ешь, приятель. Я слышу каждый их шаг.
– Я тоффе! – с набитым ртом возмутился Робин.
– А значит, ешь спокойно. Как раз прикончим сосиски, когда они подойдут. Не торопись, Робин, не оскорбляй спешкою творение достойнейшего колбасника Барнабада. Его сосиски есть торопливо суть святотатство.
Робин молча глядел на невозмутимого приятеля.
– Ну, а теперь, – Фредегар отложил деревянную вилку, аккуратно утёр губы, – бери лук, друг мой, и идём. Они как раз из-за поворота появятся.
Оба половинчика накинули капюшоны, взялись за луки. Дорога шла меж всё теми же молодыми сосняками; её перегораживала рогатка с неглубоким рвом и валом перед нею.
Половинчики переглянулись последний раз – и словно бы исчезли, сливаясь с соснами по обе стороны дороги, – Фредегар слева, Робин справа.
– Ну, и чего вы так на меня смотрите, вы, оба? Меня даже сожрать нельзя! Потравитесь.
– С-с-с-снаю. – Радужный змей висел в сажени над землёй, но внезапно надвинулся.
Вампир, к которому обращался змей, нервно попятился, плотнее запахиваясь в плащ. Покосился на мормата, невозмутимо свернувшегося клубком на обочине просёлка, прижав к телу щупальца.
– Вас Наставник зачем сюда отправил? Магию чужую слушать! А вы чем занимаетесь? Пялитесь на меня, словно я лакомство какое!
– А ты? С-с-с-с-сто с-с-с-слыс-с-с-сыс-с-сь? – просвистел змей, да так, что простое слово «слышишь» превратилось в совершенно неразборчивый набор свистящих звуков.
– Чего я слышу? Что сейчас появятся! Прут колонной, тысяч десять, самое меньшее, до сотни магов! Наставник…
– Ничего, – маленький гоблин высунулся из-за спины вампира. – Я им подарочков приготовил, небось не обрадуются.
– Что твои подарочки, – недовольно повернулся вампир. – Там сотня, я повторяю, сотня магов!
Безмолвный мормат поднялся в воздух. Щупальца распрямились, упав почти до земли. Гоблин проворно спрятался обратно за спину вампира.
Летающий спрут издал странный хлюпающий звук.
– Он с-с-с-смеетс-с-с-ся, – пояснил змей.
– Хватит! – расправил плечи вампир. – Вот они! По местам!..
Как ни странно, его враз послушались. И не только маленький гоблин.
Хедин-великан, Хедин-распростёртый видел всё это. Видел и отмечал с лёгким интересном, как нечто не слишком обычное, но не более. Он видел наступающие отряды, видел изготовившихся защитников. Он с некоторым – хотя, опять же, лёгким, наилегчайшим – беспокойством отметил, что иные свойства Межреальности вокруг Обетованного изменились, до странного напоминая его собственные чары, предназначенные творить новую пустоту для скармливания Неназываемому.
Тех, кто посылал отряды на штурм его жилища, он не видел даже сейчас. Слишком хорошо они подготовились, и Хедин-гигант на какое-то время озаботил себя
