щекам. Гай отворачивается, стискивает зубы настолько сильно, что я отчётливо вижу линию его острой челюсти.
– Твой отец отнял у меня самое дорогое, – говорит он. Голос теперь стих. – А я не смог отнять у него что-то взамен. Не смог отнять у него тебя. Оказался не таким уж и сильным, каким себя считал. Каким считал меня отец.
Я отрицательно качаю головой:
– Хватит, Гай. Пожалуйста…
– Что хватит? – Он блеснул глазами в мою сторону. – Тебе не нравится правда? Не нравится слышать правду о папаше? Об отнятой жизни?
– Замолчи, прошу тебя… – У меня хрипит голос. Я закрываю уши обеими руками, я готова рвать на себе волосы, чтобы ничего не слышать.
Гай тянет ко мне свою руку, снова берёт за подбородок, на этот раз сжимая его сильнее.
– Я не хочу, чтобы ты уходила. – Он отчеканивает каждое слово. – Ты будешь со мной. Рядом. Всегда. Пока живу я, ты будешь рядом. Пытайся сколько хочешь, но тебе не сбежать. Теперь единственный смысл моего существования – оберегать твою возможность дышать.
И больше я не говорю ни слова: ни ему, ни себе.
* * *
Мы паркуемся возле стриптиз-клуба под названием «Angels Night».
Ещё по дороге мне велели переодеться в чёрное короткое платье, чтобы выглядеть девушкой, посещающей клубы и не противящейся вечеринкам и весёлым времяпрепровождениям. Я так и сделала, совершенно не задавая никаких вопросов.
Теперь мы выходим из машины.
– Самое пи_датое местечко, полное обворожительных кисок, – усмехается Зайд, попивая пиво из сотой, наверное, банки, и захлопывая дверь своей машины.
Я подозреваю, что труп всё ещё лежит в его багажнике.
За ним следом выходит и Нейт. В руках у него телефон, а сам он говорит по нему с Моникой. Я слышу лишь обрывистые:
– Да, моя апельсинка… Ладно… Хорошо, я не забуду купить тебе прокладок… Да, помню: чем больше капель, тем лучше.
Гай откидывает мои волосы назад, заправляет пряди за уши и просто смотрит, стоя передо мной – высокий, весь в чёрном, с зелёными глазами, словно светящимися в темноте. И красивый. Красивый убийца с ещё не засохшей кровью на руках.
– Держись поближе ко мне, – говорит он. – И хоть я знаю, что ты проигнорируешь меня, всё же предупреждаю.
– Зачем мы сюда приехали? – спрашиваю я.
Мы уже пересекаем трассу, двигаясь к двойным дверям, украшенным светодиодной лентой.
– Понимаешь ли, пару десятилетий назад в Сиэтле орудовала одна итальянская мафия, – начинает Нейт. – Они орудуют и сейчас, в принципе. Название хрен выговоришь, поэтому просто буду звать их Спагетти, о'кей? Так вот, в те времена они узнали о существовании Могильных карт, неожиданно заявивших свои права и к тому же начавших прибирать к рукам местных легавых. Состояние тех Харкнессов, – а тогда это был дед Гая, – исчислялось миллиардами долларов, в прочем, как и сейчас, но тогда это были невероятные бабки.
