умирать. Повсюду был дым. Дым от костров. От костров, в которых жгли мёртвых людей. В костёр к некоторым мужчинам бросались и женщины, скорая заживо.– Страна, где ещё сильны традиции. Здесь жизнь женщины без мужа – сплошное мучение, особенно в деревнях, – пояснил Софрон, – Индия. Пандемия, – как-то чрезмерно равнодушно добавил мужчина и щёлкнул пальцами.
Картина сменилась. Теперь виднелась какая-то семья, родители девочки, которая из-за опасности воздушной тревоги училась дистанционно, молились какой-то старой иконе в другой комнате.
– Их семья не была верующей. Думаю, ты сам понимаешь до каких событий, верно? Это граница Белгородской области. Думаю, события, происходившие в республиках Донбасса ты видел и сам, по новостям. Что же, это было повторение. А теперь смотри, что будет очень скоро. Смотри на то, что несёт за собой третий брат, – лицо Софрона стало очень серьёзным. Словно он показывал не то, что будет, а то, что видел лично. И уже не один раз.
– Купила? – с усталой улыбкой спросила мать у заходящей в квартиру дочки.
– Мама, я… Мамочка, прости меня, я не хотела… Оно само…
– Съела? – стараясь сдержать эмоции безысходности, спросила она у ребёнка. Дочка лишь судорожно закивала, захлёбываясь слезами, – Ну ничего, ничего страшного. И так проживёт, – успокаивала женщина ребёнка. Или себя?
– А как же братик, мамочка? – слёзы текли бесконечным потоком по щекам девочки, – мама, я… Он… Оно…
– Найдём, чем всех покормить, не плачь, моя девочка.
Картина на экране вновь меняется. Игнат видит девушку, держащую на руках своего ребёнка. Он ещё младенец. И громко плачет.
– Хватит реветь! Нет у меня молока! И еды тоже нет! – выкрикавает она. И в её голове появляется единственное решение. Из глаз начинают течь слёзы. А руки, бережно держащие младенца, начинают сжиматься. Ребёнок кричит ещё громче, но вскоре замолкает. Замолкает навсегда. Теперь от безысходности кричит девушка, она уже плохо понимает, что делает. Перед глазами давно видны тёмные пятна, а головокружение мучает её вторую неделю. Набрав в воду кастрюлю, она кладёт туда маленький трупик, не переставая выть. Ей хочется умереть. Но чувство голода сильнее. Она зажигает газ и ставит на плиту кастрюлю…
Картина снова меняется. Теперь здесь мальчишка лет двенадцати. Он достаёт свадебную картофелину и разрезает её ножом. Скоро придут родители и они все вместе съедят по кусочку варёного овоща. Как же хочется есть… Мальчик случайно задевает острым ножом свой палец. Коснулся ранки губами, слизнул кровь. А что, если… Резкий удар ножом по повреждённому пальцу заставил закричать. Часть плоти отделилась от кости. Мясо! Мальчишка сглотнул слюну и вытер повреждённой рукой набежавшие слёзы.
Игната начинает тошнить от этого. Софрон понимает, но не останавливает меняющиеся на появившемся экране события. Снова другая картина.
– Сосед, что ты делаешь? Соль закончилась? –
