вопросительно вскинул бровь.
– Каликс, возможно к старости память тебя покинула, но ты был 230 в списке успеваемости, за три пункта до отчисления. Да ты списывал у всех, кто умел писать. Чем ты блистал, кроме своей зарождающейся лысины?
– Хотя бы, например, своей скромностью, – пожал плечами 230 в списке. – Я ведь ни разу не жаловался, с какими неразборчивыми почерками мне приходилось иметь дело.
Что ж, придётся оставить двух препирающихся мужчин, от которых зависит работоспособность корабля, сохранность груза и вообще успех любой рабочей экспедиции. Оставив важных шишек, спорящих, как старая семейная пара, отправимся на поиски топливного отсека.
***
Собственно, туда-то изначально и направлялся старший механик корабля Каликстус Руф, чтобы выполнить свои прямые обязанности, а именно – треснуть младшего механика по затылку за то, что тот проморгал наполненность заправочных баков. Но вместо приятных и поучительных нравоучений младшему механику, Каликс встретил не внушающего жизнерадостности Рена, который и отпустил младшего механика.
Рен числился учеником Каликса, но на деле, в условиях постоянной смены экипажа, являлся своеобразной карманной энциклопедией по всем системам «Туманности Персефоны». Молодой человек мог без сомнения собрать и разобрать весь мусорный бриг, он мог вести переговоры о поставках и перевозках, единолично управлять полётом, но не мог справиться со своею скромностью. Его любимым занятием, помимо возни с кораблём, было самобичевание. Выглядел парень соответственно – длинновязый, совсем недавно победивший подростковые прыщи, и ещё не определившийся, какую причёску он хотел бы носить. Поэтому ходил по-бунтарски обросшим, но тщательно причёсанным.
В топливном отсеке Ренетус пытался реконструировать систему подачи сжиженного горючего, которую завод изготовитель выпустил с системной ошибкой. На человеческом языке это значило, что кода топливо собиралось заканчиваться, то яростно начинали мигать сотни лампочек, предполагающих, что все на корабле обратят на это внимание, и недовольно толкнут младшего механика, мирно попивающего свой кофеёк. Система, в принципе, была неплоха, и даже действенна, но было бы неплохо, если автоматика вместо включения лампочек заправлялась сама. В хорошем расположении духа у Рена никогда не доходили руки до этой системы – на «Персефоне» было достаточно периодических и неожиданных ремонтов, которые отнимали всё время. Однако, в данном случае, молодой человек решил придержаться принципа: «Когда работаешь, и самоуничижаться некогда» и занялся делом, которое заняло все его мысли.
Парень разложил перед собой схему подачи топлива, свой исписанный блокнот и инструменты. Рен сверял данные с действующих приборов со своими расчётами, и когда его что-то не устраивало, в ход шла лазерная сварка, паяльник, ругательные слова, и долгие раздумья. В общем, работа шла и кипела.
Увлечённый молодой человек смутно помнил, что
