танцующих, разыскивая Галю. Фрам сказал ему, оскалившись:
– Поволокли твою кадришку! Твою невесту ненаглядную!
Лицо Фрама перекосила какая-то дикость. На эстраде, словно курильщик опиума, покачивался саксофонист.
Перед тем как сесть в такси, Галя вдруг увидела в ночи огромный треугольный силуэт развалин.
– Я не поеду. Извините, – торопливо сказала она.
– Я вам прочту всего «Гамлета», – проговорил Долгов.
Димка выскочил из ресторана и увидел в заднем стекле отъезжающей «Волги» Галину голову. Он бешено рванулся, схватился за бампер. Машина прибавила скорость, и Димка упал. Ободрал себе руки и лицо о щебенку.
Два красных огонька быстро уносились по шоссе вдоль берега моря туда, к городскому сиянию.
Если бы был пулемет! Ах, если бы у меня сейчас был пулемет!
Я стрелял бы до тех пор, пока машина не загорится. А потом подошел бы поближе и стрелял бы в костер!
Димка пил лимонад. Уже четвертый стакан подряд. Пить не хотелось, глотать было мучительно.
– Еще стаканчик, – сказал он.
В окошке появился стакан с пузырящейся желтой влагой.
«Она и сотый стаканчик подаст, не моргнув», – подумал Димка и посмотрел на буфетчицу. Дурацкая наколка на голове, выщипанные брови. Он вспомнил буфетчицу, с которой беседовал вчера. Та была другой. Нагнулся к окошечку и спросил в упор у этой:
– У вас, наверное, сын такой, как я, да?
– У меня дочь, – отрезала буфетчица.
– Благодарю. Еще стаканчик.
Голубой киоск стоял в начале совершенно незнакомой Димке и пустынной утренней улицы. То есть он просто не знал, как отсюда выбраться. Улица-то была знакомой. В принципе это была самая обычная улица. Два ряда домов с окнами и дверьми. Дома эти не говорили ни о чем и ничего не вызывали в душе. Это были просто дома с лестницами и комнатами внутри. И киоск не говорил ни о чем. Это была торговая точка, где кто-то пил лимонад, покупал бутерброды и спички. Тошнотворно знакомой была эта пустынная улица, но, как отсюда выбраться, Димка не знал. И не у кого спросить. Буфетчица ведь не скажет. Да она, наверное, и сама не знает. Наверное, давно потеряла надежду выбраться отсюда.
Димка украдкой вылил лимонад под ноги, на песок. Образовалась неприятная лужица. Подошел человек с черными усами и в новой серой шляпе. Взял спички и пошел по улице. Он шел очень прямой, и новенькая шляпа, без единой вмятины, стояла на его голове, как на распорке в универмаге.
«Вот так он и ходит тут уже четыреста лет, – с тоской подумал Димка. – Так вот и ходит в своей новой шляпе».
«Как я попал сюда? – попытался он вспомнить. – В „Пирита“ я вскочил в попутный грузовик. Мы гнались за такси. Мы здорово мчались. Водитель все допытывался, что у меня украли. Что у меня украли! Я рассказал бы ему обо всей своей жизни, но только не о том, что у меня украли. Мы догнали „Волгу“, но в ней оказались два моряка. Потом в центре я ломился в гостиницу. Почему-то мне казалось, что Галя там. Это было
