имеет выход ситуация.Использованные выбрасываю вещи,
Исписанные забываются слова,
Нет потребности становиться резче,
Лишь раньше упасть в кровать.
Этот мир ещё не познан весь,
В нём остаются загадки,
Но я не тороплюсь прочесть,
Рисуя на полях тетрадки…
И не дотронуться до звезды,
Зато можно всегда скрываться.
Кто-то всю жизнь разводит мосты,
Чтобы корабли собирали овации.
Устаёшь от пристального взора,
Всё время куда-то всматриваться,
Как будто разум твой разорван,
Как же сейчас надоело это всё!
Стать бы серой тенью,
Чтобы исчезать при случае,
Быть совсем незаметным,
Не стремиться быть лучше.
Завораживает идея – раствориться,
Лишь наблюдать за звёздами,
Не отстаивать плеяду принципов,
Не считать чужие слёзы,
С усталостью смотреть на закаты,
Всё время суетиться под ногами,
Никому не путать их карты,
Не прикидываться, что ранен.
Исчезнуть в короткий миг,
За собой не оставив следов.
Сложно жить между людьми:
Каждый день их видеть не готов.
Серой тенью мелькать с утра,
Чтобы в полдень уйти на обед.
Как же много бывает утрат!
А ты вроде бы есть, а вроде и нет…
Неважно, сколько красок ты надел,
Когда внутри – сплошная серость.
Будь даже ты совсем не бел,
Но чтоб любить тебя хотелось.
Какая-то граница есть у каждого:
Мы все не под копирку.
Нам составляющее очень важно,
И оттого хочу я крикнуть:
Всегда мы ищем солнца,
А важно быть ещё самим!
Ведь если свет не льётся,
Чего мы от других хотим?
Неважно, сколько перьев разных,
Ведь не павлин, не попугай.
Встречают, правда, всех по фразе,
И оттого есть жизнь другая.
Хотелось бы стремиться
Касаться большего тепла,
А наше время – как водица:
Сквозь пальцев раз и утекла.
Всегда огонь был важен,
Когда идёт от сердца.
А если просто напомажен,
С таким уж не согреться.
Какое наполнение есть,
Его сейчас не описать.
Ведь человек не здесь,
Какой – порой не знает сам…
Сам для себя я стал убийцей,
Не делая шагов преднамеренных.
Покой теперь мне будет сниться,
И время, потраченное на доверие.
Нет правил золотых,
Всюду – череда оплошностей.
Был безумно простым,
Но оказалось так невозможно.
Все траты были преждевременны,
Казалось, будто всё на черновик,
Но это было только лицемерие,
Где сам себя делил я на двоих.
Сражался против ветра
Да с острой шпагой,
В
