ради денег. Аббат тогда дал ей жестокий отпор, подчеркнув, что им движет только забота о благе человечества.
– Многоуважаемая пани все уже давно поняла, – продолжал ротмистр, – а вам приходиться объяснять элементарные вещи.
Еще бы пани не понять, если она сама предложила этот план. Головка у Николь работала великолепно. Как только она глянула в подорожную и увидела русскую фамилию – князь Козловский, все решилось в одну минуту. Осталось только уговорить этого спесивого индюка. Ну и компаньона ей навязали в Варшаве! Вздорный, обидчивый, скаредный, высокомерный, при этом мрачный и необщительный. Более того, Николь подозревала, что он не шибко умен. Но это был не ее выбор. Кто знает, может, именно такой человек нужен, чтобы надавить в России на нужные государственные пружины. И она ему поможет. Но для этого не надо подчеркивать при каждом случае, что он главный, а Николь де ла Мот приставлена к этому идейному борцу только для прикрытия. Ха-ха!
– Конфедерация дала слово, что обеспечит безопасность вашего путешествия. В Польше это легко сделать, но Россия непредсказуема. А здесь вас довезут в целости и сохранности до самого Петербурга. Более того, в вас будут видеть спасителей.
– Но я должен буду во время поездки с русским играть несвойственную мне роль частного лица, – проворчал аббат, начиная сдаваться. – И вести противоестественную игру.
– А в Петербурге вы будете вести естественную для монаха игру?
– Я делаю это для блага Франции, – огрызнулся Арчелли.
– Я тоже думаю о благе Франции… и Польши, – она стрельнула глазами в сторону ротмистра. – Мое положение хуже вашего. Я должна буду предстать перед русским оборванкой и ехать оборванкой.
– Ну, сундуки с платьями мы вам доставим, – поторопился встрять в разговор поляк.
– Если их не разворуют по дороге. И давайте, наконец, обговорим детали. Побег должен состояться ночью, и у нас не так уж много времени.
– Посты в лесу будут предупреждены. Вы поедете в вашей карете?
– Нет, нет, – быстро сказала де ла Мот. – Мы поедем в развалюхе князя Козловского. Там и места больше.
– Готовая карета будет стоять там, где ее оставили, в начале тисовой аллеи.
– Что значит – как оставили? И лошадей не распрягли? Так не бывает.
– Бывает. Объяснение простое: все так перепились, что забыли распрячь лошадей. Теперь надо подумать, как вернуть князю подорожную.
– Это просто, – сказала Николь. – Все его документы были под вторым дном в патронной сумке. Поставим эту сумку туда, где она стояла.
– Под сиденьем в карете?
– Вот пусть там и стоит. Князь может предположить, что вы ее вообще не нашли.
– Но там лежит письмо генерала Любераса к Левенвольде. Это письмо надо аннулировать.
– Зачем? – искренне удивилась Николь. – Я читала это письмо. Люберас выставил Миниха в таком свете, что фельдмаршалу
