style="font-size:15px;"> – Семь лет умер, – рассуждал Скрудж, – и всё время в дороге…
– Всё время! – сказал призрак… – и ни отдыха, ни покоя, и беспрерывная пытка угрызения совести…
– Быстро вы путешествуете? – спросил Скрудж.
– На крыльях ветра, – ответил призрак.
– Должно быть, много стран видели! – продолжал Скрудж. При этих словах призрак вскрикнул в третий раз и так загремел цепью, что дозор имел бы полное право представить его в суд за ночной шум.
– О! горе мне, скованному узнику! – простонал он. – Горе мне за то, что я забыл обязанность каждого человека – служить обществу, великому делу человечества, предначертанному верховным существом, забыл, что поздним сожалением и раскаянием не искупил утраченного случая к пользе и благу ближнего! И вот мой грех, вот мой грех!
– Однако же вы всегда были человеком исполнительным, умели отлично вести дела… – пробормотал Скрудж, начиная применять слова призрака к самому себе.
– Дела! – крикнул призрак, снова заламывая себе руки, – моим делом было всё человечество; моим делом было общее благо, человеколюбие, милосердие, благодушие и снисходительность: вот какие были у меня дела! А торговые обороты – одна капля в безбрежном океане моих былых дел!
Он поднял цепь во всю длину руки, словно указывал на причину своих бесплодных сожалений, и снова бросил ее на пол.
– Более всего я страдаю, – продолжал призрак, – именно в эти последние дни года. Зачем проходил я тогда мимо толпы со взорами, склоненными долу на блага земные, и не возносил их горе, к благодатной, путеводной звезде волхвов! Быть может, ее свет привел бы и меня также к какой-нибудь бедной обители…
Скрудж очень испугался подобного оборота речи и задрожал всем телом.
– Слушай! – крикнул ему призрак, – назначенный мне срок скоро должен кончиться…
– Слушаю, – сказал Скрудж, – только прошу вас пощадить меня, Джекоб: нельзя ли поменьше риторики…
– Не могу объяснить тебе – почему я тебе явился в теперешнем моем образе?.. Мне столько и столько раз приходилось сидеть рядом с тобою незримо.
Это признание было не слишком из приятных: Скрудж содрогнулся и вытер на лбу холодный пот.
– Да, еще это наказание – не самое тяжелое… Я послан известить тебя, что тебе предстоит удобный случай и надежда избегнуть моей участи. Слушай же, Эвенезэр!..
– Вы всегда были ко мне благосклонны и дружелюбны, – сказал Скрудж. – Благодарю вас.
– Тебя посетят три духа, – прибавил призрак. Лицо Скруджа мгновенно подернулось такою же бледностью, как у самого призрака.
– Про этот-то удобный случай и про эту надежду говорили мне вы, Джэкоб? – спросил он ослабевшим голосом.
– Да.
– Я… я… полагаю, что лучше бы без них как-нибудь?
– Без их посещения для тебя нет надежды избегнуть моей участи. Ожидай «первого» завтра, ровно в час.
