летчиков это было невероятно захватывающим временем, по сравнению с которым бледнело все остальное. Кэсси подозревала, что отец ее чувствовал то же самое.
– Зато нынешние полеты должны казаться тебе совсем неинтересными. Ну что захватывающего в почтовых рейсах до Калифорнии? Да еще и на стареньком самолете.
– Так-то оно так, но это то дело, без которого я не мыслю своей жизни. Видишь ли, Кэсс, в небе у меня все получается лучше, чем на земле.
– О чем это ты? – с интересом спросила она. Кэсси знала Ника с детства, но он всегда обращался с ней, как с ребенком. И вот теперь у нее появилась возможность познакомиться с ним получше.
– Даже не знаю. Я не очень-то силен в вопросах брака или общения с людьми, если не считать других пилотов.
– Но с нами-то ты всегда прекрасно ладил, – улыбнулась она.
– Это другое. Вы – моя семья. Просто мне трудно общаться с людьми, которые, в отличие от меня, не летают. А им так же трудно общаться со мной.
Его это, впрочем, не особо беспокоило. Ника устраивала его жизнь, и он не собирался ее менять. Для него весь мир делился на тех, кто летал, и тех, кто был привязан к земле – как в мыслях, так и в поступках.
– А как насчет Бобби? – неожиданно поинтересовался он. – Что, по-твоему, он скажет, когда узнает, что ты летаешь?
– Да то же, что и остальные. Заявит, что я спятила, – рассмеялась Кэсси. – Но мы ведь не женаты. Мы с ним просто друзья.
– Рано или поздно он захочет стать для тебя больше, чем другом. Так, во всяком случае, думает твой отец.
– Вот как? – холодно заметила она, и Ник рассмеялся.
– Не стоит смотреть на меня таким ледяным взглядом. Ты ведь знаешь, о чем я. Все сочтут странным, если ты пожелаешь стать второй Эрхарт.
– Ну что тут такого странного? – задумчиво поинтересовалась Кэсси. Сама она не видела в этом никакой проблемы. – Чем плохи полеты?
– Ты же знаешь, о чем думает большинство. Люди созданы для того, чтобы ходить по земле. А если ты пожелаешь летать, как птица, тебе стоит отрастить крылья. Или что-нибудь в этом роде, – беспечно добавил он.
– Ну и глупо, – сердито заметила она. – Самолеты – это самолеты. А мы – такие же люди, как они.
– Нет, не такие, – покачал головой Ник. – В их глазах мы – настоящие герои. Мы же делаем то, чего они смертельно боятся. Все равно как укротители тигров или канатоходцы. Так таинственно и в то же время заманчиво. – Он закурил сигарету, но Кэсси не предложил. Рановато для ее семнадцати.
– Пожалуй, ты прав: и заманчиво, и таинственно. Может, поэтому мне и нравится летать. Вдобавок, то ощущение свободы, которое невозможно испытать на земле.
Ник одобрительно кивнул. Ему было ясно, что она имеет в виду. Всякий раз, когда он отрывался от земли, его охватывало ощущение полной свободы, по сравнению с которым все казалось тусклым и неинтересным. Это чувство определяло всю его жизнь: слова, поступки, отношения с другими людьми. То же самое наверняка произойдет и с Кэсси. Ему стоило бы предупредить
