style="font-size:15px;"> – Ты совсем не веришь людям?
– Совсем. И у меня на это две причины: я их не знаю; я их знаю.
– Демагогия какая-то получается… Как жить, если никому не верить?
– Спокойно. Веришь только в себя, полагаешься только на себя и помочь можешь только сам себе. Иначе придётся снова и снова разочаровываться в людях, пока не усвоишь жизненные уроки. И дай бог, чтобы к этому моменту ты остался жив.
Не знаю о нём ничего, кроме прозвища, но слова Овода заставляют посмотреть на него иначе. В его жизни случилось нечто, что заставило потерять веру в людей. Во всех или конкретных? Судя по всему, во всех. Я иная, я верю. Ситуация с Владой не в счёт, потому как к ней я доверием не прониклась сразу. Меня не удивило решение избавиться от меня, лишив всего, что создал отец. Ударом стало решение выдать замуж против воли. Что ждало меня, не сбеги я вчера из отцовского дома? Как ко мне отнёсся бы Тафанов? Кем бы я для него стала? Ответы мне неинтересны, да и вряд ли я смогу предугадать варианты, не развращённая миром, о котором, как я понимаю, моя мачеха знает куда больше меня.
– Я верю Тиму. А сейчас верю тебе.
– Глупо. Последнее.
– А у меня есть варианты? Как видишь, нет. Либо я тебе верю, принимаю помощь и условия её оказания, либо покидаю машину и остаюсь одна. В каком случае я имею шанс выбраться и получить возможность начать новую жизнь? Во втором. Так что до момента, пока мы не окажемся в Тольятти, мне придётся тебе верить. Ты можешь назвать это глупостью, я же назову рациональным решением в условиях конкретной ситуации.
– А если я не оправдаю твоё доверие?
– Для меня это станет жестоким уроком, из которого я сделаю выводы. Если останусь жива.
– Быстро учишься, Цветочек.
– Мне почему-то кажется, что за время нашего путешествия ты преподашь мне не один урок.
– Посмотрим на твоё поведение.
Начинает темнеть, а встречные машины слепят ярким светом фар. Вижу знак, что через два километра заправка.
– Сделай остановку на заправке. Мне нужно в туалет.
Вспоминаю слова Овода, что пассажиры-женщины со множеством запросов, но терпеть не могу. Цокает, но всё-таки выполняет просьбу. Я всё же за его услуги плачу немалые деньги, которых у меня пока нет. Но мгновенно вспоминаю, что я по-прежнему босая. Овод покидает машину, а через минуту открывает мою дверь.
– Надевай и топай. – Передо мной плюхаются сланцы.
– У тебя была обувь? И ты молчал? – возмущаюсь, стягивая носки, и радуюсь, что могу пройтись. – У тебя в багажнике всегда лежит пара нужного размера?
– Купил на заправке. Там, где ты возомнила себя марафонцем. Ещё вопросы?
– Денег дашь? Хочу воды и леденцов, а ещё зефир.
– Хватит жрать сладкое. После него хочется пить, а соответственно, в туалет. Останавливаться каждые десять километров я не буду. Либо терпи, либо…
– Под себя?
– Рискни, – прищуривается, – и в считаные секунды в машине
