взяла с вешалки полотенце, вытерла Толику рот и вытолкнула его из ванной. Толик хотел удрать в комнату, но мама взяла его за шиворот, вытащила на кухню и усадила на табуретку. Перед Толиком стояла тарелка остывшего супа. Толик быстро схватился за ложку, надеясь оттянуть расплату.
– Не смей есть! – сказала мама.
– А я как раз не хочу есть, – тонким голосом отозвался Толик. – Знаешь, мама, у меня аппетита нет.
– Я тебе покажу «не хочу»! Ешь немедленно!
Толик быстро запустил ложку в суп. Но мама быстро поняла свою оплошность.
– Положи ложку! Отвечай, где был.
– Знаешь, мама, – сказал Толик, – я по улице шёл, а там такое большое движение…
– Я опоздала на работу, – сказала мама. – Я всё время стояла у окна. Я думала, ты попал под автобус.
– Это не я попал, а Рысаков. Но ты не бойся, его отвезли в больницу.
– Я боюсь, что ты растёшь бессовестным негодяем, – сказала мама, и в глазах её появились слёзы.
Теперь Толику на самом деле расхотелось есть. Он очень не любил, если мама плакала. Тогда он просто не знал, что делать. Ему было жалко на неё смотреть. И хотелось убежать из дому, чтобы не видеть, как она плачет. Но сейчас убежать было невозможно.
Толик посопел, повздыхал и принялся утешать маму.
– А знаешь, чего я на улице видел! – сказал он. – Там на улице один дяденька купил сардельки. Толстый такой. А один мальчик украл у него сардельку и побежал. А милиционер за ним погнался. И я тоже погнался. Я его первый догнал. А милиционер сказал мне «спасибо» и записал адрес, чтобы позвонить в школу. Этого милиционера преступники ранили. А я…
Но мама не дала Толику рассказать про преступников. И хотя слёзы на её глазах исчезли, легче от этого не стало.
– Замолчи, врун, – сурово сказала мама. – Почему-то ни с кем другим ничего не случается. Только у тебя всё время какие-то преступники. Мне давно надоело твоё враньё. Три дня не пойдёшь на улицу!
Толик беспокойно завозился на стуле. Конечно, он виноват. Расстроил маму. Но три дня – это уж слишком. На три дня она, пожалуй, не наплакала.
А мама в это время пристально посмотрела на ноги Толика. Толик тоже посмотрел, но ничего особенного не увидел. Впрочем, и мама не увидела. Она услышала. Просто удивительно, до чего у всех мам чуткие уши. Кроме того, у них ловкие руки. Как у фокусников.
В одну секунду рука мамы оказалась в кармане брюк Толика и вытащила коробок со спичками.
– Толик, ты куришь! – с ужасом сказала мама.
Толик взглянул на коробок. Он совсем забыл про него, как только мама заплакала. И в ту же секунду Толик понял, что надо делать.
Он выхватил коробок из маминых рук, бросился в ванную и сломал спичку.
Когда Толик вернулся в кухню, мама встретила его радостной улыбкой. Она обняла Толика, погладила его по голове и поцеловала в щёку.
– Славный ты у меня мальчик, – сказала она.
– Угу, – ответил Толик.
– Как ты ловко выхватил
