его за талию и стала втаскивать в комнату, при этом не переставала отговаривать несчастного от опрометчивого решения:
– Не торопитесь! Все наладится! Вам врачи, психологи помогут! Жизнь прекрасна!
Сергей потом говорил, что в его практике случалось разное. Один бдительный пенсионер после передачи, рассказывающей, как домушники спускаются на веревках с крыши и грабят квартиры, схватил его веревку и принялся резать острым охотничьим ножом. Сражаться с дедом было очень неудобно, словесные доводы (попросту – дикая брань) старика не убеждали. И перепилил-таки! Сергей повис на страховке, под ним было пятнадцать этажей.
Но чтобы девушка активно втягивала его в собственную квартиру? Хотелось бы предположить, что он мгновенно покорил даму своей мужественной красотой. Так покорил, что она почти взбесилась от страсти? При всех условиях ему ничего не оставалось, как подтравить веревку. Снаряжение у него профессиональное, веревка выдерживает несколько тонн, девушке не осилить, поможем.
Они барахтались на полу, куда Нина свалила «самоубийцу». Сергей практически бездействовал. Девушка-то оказалась с приветом! Ползала по нему, шарила руками по шее и твердила что-то про врачей и прекрасную жизнь.
Наконец Нина сообразила, что «самоубийца» неправильный: на шее петель нет, а веревки крепятся к большим кольцам на широком ремне. Да и выглядит молодой человек вовсе не так, как должен выглядеть отчаявшийся субъект. Никакой грусти, печали или безысходной меланхолии в глазах. Напротив, взирает на нее с насмешливой опаской.
– Как вы здесь оказались? – Нина прекратила поиски удавки на шее и стала на колени.
– Вы меня втащили, – справедливо ответил лежащий в позе черепахи кверху брюхом Сергей.
– А зачем висели напротив моего окна?
– У меня работа такая.
– Пугать людей, заглядывая в их квартиры?
– Иногда случается. Но вообще-то я промальп. Может, поднимемся?
– Куда поднимемся?
– В смысле: встанем на ноги. А то неудобно: вы на коленях, я навзничь.
Нина поднялась. Она работала преподавателем всего два года, но учительский тон освоила. Этим строгим тоном и спросила:
– Еще раз повторите: вы кто?
– Сергей.
Он тоже встал. Рассматривал ее, теперь уже с легкой жалостью: такая симпатичная и со сдвигом.
– Я не спрашиваю, как вас зовут, – преподавательский металл звенел в Нинином голосе. – Я спрашиваю, почему вы висели за окном?
– Обследовал фасад, чтобы понять, какие стыки требуют ремонта. Говорю же: я промальп.
– Пром… кто?
– Промышленный альпинист.
– Какой альпинист?
У Нины чуть закружилась голова: от пережитого волнения из-за ошибочного суицида, от того, что дурочку сваляла, а парень, стоящий напротив, был очень
