легко приподнял меня и, не прекращая поцелуй, завел мои ноги себе на бедра, почти насадив меня на свой член. Ткань моей рубашки задралась, обнажая бедра, я чувствовала, как двигается Лайон, трется между моих ног, касаясь чувствительной точки. Желание нарастало настолько стремительно, что я завертелась на нем, пытаясь избавиться от тонкой преграды ткани, что еще каким-то чудом держалась на Лайоне.
Лайон одним плавным движением переместился к кровати и опустил меня на мех, наваливаясь сверху. Я провела руками по его спине вниз, вдоль позвоночника, вцепившись в ставшую ненужной тряпку, попыталась содрать ее с графа.
– Видишь, я могу заставить желать меня так, что ты сама придешь ко мне, сладкая, – прошептал Лайон, оторвавшись от моих губ, спустился ниже, целуя шею. Внезапно я замерла, разом осознав, кто передо мной и что сейчас произойдет. Завозилась под ним, в попытке вырваться, а когда получилось освободить руку, с размаху дала ему пощечину. На секунду мы оба застыли, не отрывая глаз друг от друга. Со страхом я увидела, как желание сменяется гневом, и вскоре, на меня смотрел не возбужденный, а разъяренный мужчина. Лайон резко поднял меня с кровати и оттолкнул, повалившись на мех.
– Спи, где пожелаешь, ведьма! – сердито сказал он, забираясь под тепло шкуры. – Но ни шагу к моей кровати! – сверкнул он зеленым огнем глаз и отвернулся, растягиваясь по всей длине кровати.
– Не больно-то и хотелось, – проворчала я, но так, чтобы Лайон услышал, оглядела комнату в поисках места для сна.
После теплой и мягкой перины в комнате было холодновато, я схватила теплую шаль с кресла, укутала ею плечи. У стены стоял большой сундук, на котором лежала небольшая шкура. Я села на него и, вздохнув, попыталась улечься. По ширине было идеально, но вот ноги свисали, пришлось свернуться калачиком и подложить под голову руку. Злость и неутоленное желание бушевало во мне так, что, казалось, из глаз вылетали искры. Как он мог мне такое сказать? А я тоже, глупая, растаяла под ним, забыла обо всем!
Я лежала на неудобном сундуке и вспоминала ласки Лайона. Как легко было согласиться и не сопротивляться, когда граф касался меня. Казалось, что по венам течет огонь, заставляя изнемогать от желания. Я до сих пор чувствовала влажную пульсацию между ног, отчего приходилось сдерживать стоны и сжимать бедра, желая прикосновений и проникновения. Закусив губу, чтобы не застонать и не выдать себя, я заставила себя не думать о губах и руках Лайона. Да, нужно выгнать из головы все глупые мысли о нем и вспомнить о своем положении. Завтра мы, скорее всего, поедем к суверену, и по пути я должна заставить графа отвезти меня к тому месту, где меня схватили. Но вот вопрос: согласится ли Лайон это сделать, после того, что произошло сегодня?
Пообещав себе вести себя завтра учтиво и ласково с графом, я успокоилась, и сама не заметила, как уснула. Ночью я даже не почувствовала, как Лайон встал, подошел ко мне, взял на руки и отнес в теплую кровать, накрыв мехом. Я, оказавшись в тепле, потянулась к нему,
