в ещё большей истерике закричала Карина.
– Продолжим, – жестоко сказал директор и снова попытался вставить соломки в её ноздри.
– А… нет, пожалуйста, – взмолилась Карина и попыталась отвернуться. Только попыталась, не смогла. Охранник вовремя отреагировал и сразу же схватил её за челюсть ещё крепче. Своими сильными мужскими руками начал сдавливать её плоть, давил на зубы через щёчки.
– А-а-а… – ещё громче закричала Карина, теперь уже от дикой боли.
– Да, милая, продолжим, – язвительно сказал директор и снова вставил соломки в её ноздри.
– А… пожалуйста… а… – умоляла Карина. И она снова ощутила в ноздрях это дикое раздражение. Оно будто пробиралось до её мозга, сводила с ума. Соломки проникали глубоко в её ноздри и шкрябали её нежную плоть. И это продолжалось снова и снова. Директор с удовольствием двигал игрушку и наслаждался её криками.
– Я прекращу тогда, когда сам захочу, – горделиво сообщил директор, а потом усмехнулся и уточнил: – когда устану.
– А… прошу… прошу… – молила Карина измученным голосом.
– Я пока ещё не устал, – усмехнулся директор. – Наоборот, в разгаре сил. Надо хорошо прочистить твои ноздри, чтобы болели.
– А… они уже болят… а… – истерично кричала Карина.
– Пусть ещё поболят, – усмехнулся директор, – надо начисто их отскребать.
И Карина поняла, что бесполезно с ним разговаривать, ведь он просто насмехается над ней, издевается. И она в очередной раз истерично закричала:
– А-а-а…
– Да, покричи, деточка, покричи. А я буду делать так.
И он продолжил быстро-быстро скользить соломками по её ноздрям, и Карина продолжала ощущать внутри всевозрастающее раздражение. Не могла даже дышать от боли и раздражения, хотела только кричать и кричать бесконечно, как будто это чем-то ей поможет.
Директор неожиданно вытащил соломки из её ноздрей и похлопал ими по её щеке.
– Смотри, какие грязные ноздри. Смотришь?
– А… это кровь, кровь… это не грязь, – истерично закричала Карина. Когда она взглянула на соломки во второй раз, ужаснулась ещё сильнее. Теперь на них вообще не оставалось белого места, они полностью пропитались её кровью. Она вдохнула носом и ужаснулась ещё сильнее. Её ноздри стали невероятно чувствительные, а воздух казался обжигающим. Ей было больно дышать.
– А может всё-таки грязь? – усмехнулся директор. – Мы сейчас это проверим.
– Нет, не надо проверять… не надо, – испуганно взмолилась Карина, а сама косила взгляд наверх и смотрела, что же он там делает? Директор отложил кровавую игрушку на край стола, а потом из коробочки достал такую же, но чистую. И Карина ужаснулась, когда увидела, что эти соломки ещё толще и длиннее.
– А-а-а… не надо, – в ужасе закричала Карина и начала дёргаться.
– Надо,
